– Принц Ламоль бе Молль, – торжественно объявил камердинер, и Ламоль с прямой спиной, чеканя шаг, вошел в зал, где его согласился принять сам Мойль Мольский.
– Добрый вечер, господин Мойль, – сказал принц, поклонившись.
– О, принц Ламоль! Заходите, мой дорогой, заходите и, прошу вас, без церемоний.
Старый Мольский сидел в мягком шерстяном кресле (очень удобно, если ты вдруг проголодаешься), он был один. Предложив Ламолю другое точно такое же кресло, господин Мойль уставился на него поверх сложенных домиком лап.
– Итак? – спросил он, и Ламоль понял, что старику уже все известно. Тем не менее Ламоль начал говорить то, что старый Мольский, по-видимому, ждал от него услышать.
– Нас постигла ужасная катастрофа. Сегодня утром великаны вероломно напали на наш дом. Мы были вынуждены бежать, спасая свои жизни. Естественно, мы не успели ничего взять с собой – и вот теперь мы нищие изгнанники. Без дома, без имущества и без пищи.
– Какой ужас! – воскликнул господин Мольский, всплеснув лапками.
– Однако я ошибся, назвав нас нищими – ведь мы богаты! Мы богаты милостью и любовью наших друзей! И мой отец, и я верим, что вы не оставите нас в этот тяжелый час.
Повисла гнетущая тишина. Старик Мольский смотрел на Ламоля с непроницаемым лицом. Наконец он заговорил.
– Разумеется, мы поможем вам, чем сможем.
Ламоль вздохнул с облегчением.
– Мы ни на минуту в этом не сомневались… – начал он говорить, но старик прервал его, махнув лапкой.
– Конечно, вы должны понимать, что мы – Мольские – тоже многочисленное семейство, и что у нас нет свободных шляп. Однако мы готовы выделить вам одно небольшое жокейское кепи из недавних покупок.
Лицо Ламоля вытянулось.
– Одно! – воскликнул он. – Но там не поместится и половина из нас!
– Чего же вы от меня хотите? – спросил господин Мольский. – Чтобы я заставил свой народ уплотниться? Жить по пять семей в одной шляпе?!
– Но должен же быть какой-нибудь выход! – в отчаянье вскричал принц Ламоль.
– Выход? – протянул господин Мойль.– Выход есть всегда.
Старик немного помолчал, а потом снова заговорил, его речь стала плавной и тягучей.
– Ты славный парень, Ламоль. Ты всегда мне всегда нравился. Я бы не хотел, чтобы ты скитался по белу свету, не имея места, где приклонить голову. В нищете, в голоде, в холоде! Брррр… Я давно хотел, чтобы ты вошел в нашу семью. Моя жена как раз подыскивает жениха для нашей старшей дочери – кстати, большой умницы и красавицы. – В приданое за ней мы готовы выделить очаровательную шляпку пятидесятых – одну из старейших в нашей коллекции. Конечно, весь твой род там не разместиться, но те несколько друзей, кого ты выберешь, вполне.