Я вспомнил об Алёне в те выходные и позвонил ей, позвав на очередную попойку.
– Почему не говорил раньше, что ты в городе? – ругала меня Алёна.
– Было немного не до этого.
– И давно ты здесь?
– С Нового года.
– Боже! Ладно. Зайдёшь за мной вечером?
– Конечно.
Между мной и Алёной не было никаких преград в общении. Если бы не её сиськи, то я бы воспринимал её, как своего закадычного кореша с бабьей причёской. Мы легко общались на разные темы, в особенности на темы секса, отношений и наших неудач с противоположным полом. Она искренне смеялась над моими шутками, а всё потому, что с ней я чувствовал себя невероятно раскованно, не как с другими девчонками. Мы с ней как два кореша – говорю же.
По рядам мы пробирались к нашему месту. Каким-то образом наш пустой разговор зашёл о женских попках. Я высказывал мнение об идеальной форме женской задницы, и она меня спросила:
– А у меня хорошая попа?
«Немного тощевата», – подумал я.
– У тебя попа, что надо, – отвечаю. – Мне как раз такие и нравятся.
– Я иногда смотрюсь в зеркало, и мне кажется, что она у меня слишком худая.
– Не люблю толстые задницы. Может, уже сядем?
– Идём подальше, чтобы нас никто не увидел.
У каждого своё пиво. У неё светлое слабоалкогольное – у меня любое крепкое. Мы пьём, отрыгиваем и без остановки говорим, перескакивая с темы на тему, как по сценарию.
– Кстати! – воскликнула Алёна и пошарила по карманам в поиске телефона. – Я познакомилась с одним парнем, его зовут Дима…
– Как?
– Дима. Ты должен его увидеть.
Алёна показала мне фотографию полу облысевшего парня моего возраста, круглолицего, на вид типичный тафгай. Он сидел за рулём, видимо, своей машины с потертыми сиденьями.
– Что скажешь?
– Не твой вариант.
– Ну!
Алёна рассмеялась, а я был по трезвому серьёзен.
– Ты посмотри на него, он же плешивый.
– Не называй его так.
– Каков есть.
– Мы с ним уже два раза ходили на свидание. Катались по городу в его тачке.
– Не трать на него время.
– Почему?
– Он похож на деревенского быдло.
Алёна цокнула и внимательно вгляделась в фотографию.
– Нет, он очень милый, – говорит. – Рассказывал, что очень любит своих родителей и сестрёнку.
– Что это значит?
– Он заботливый.
– Многого от него не жди. Я знаю, о чём говорю. Не хочу, чтобы ты снова страдала из-за того, что тебя бросили.
– Дурачок ты.
Я знал, что незадолго до того Алёна смогла наконец отвязаться от одного мудака, который портил ей жизнь. Он ссал ей в уши о любви и прочем, а сам был с ней, только чтобы трахаться. Алёна понимала это слишком долго, сколько бы я её не отрезвлял. Потом они расстались, но ещё множество раз пересекались для быстрого перепихона в тачке, а всё потому, что Алёна продолжала давать ему шанс на исправление. Но штука заключается в том, что доброта мудаков не исправит. В конце концов, Алёна окончательно разочаровалась в том парне настолько, что даже говорить о нём не хотела. И после тех паршивых отношений, которые продолжались три или даже больше лет, я не хотел, чтобы моя подруга вляпалась в подобное снова. Дима с первого взгляда показался мне именно тем, кто без доли благородства будет просто использовать мою Алёну.