– Идут, и много. Я разговаривала с девочками из отдела писем. После сюжета о презентации в пансионате пошёл поток. А что будет, когда мы станем выходить регулярно?
– Справимся, – повторил я.
Дёмин закончил правку текста. От первоначального варианта договора не осталось ничего.
– Вот! – мстительно сказал Дёмин.
Сказал так, как будто видел сейчас перед собой лицо Алекперова.
Я пробежал глазами текст.
– Хорошо, я поговорю с Алекперовым.
– И не отступай! – напутствовал меня Дёмин. – Стой на своём!
– Уж это непременно, – пообещал я. – Я его призову к порядку.
– Здесь всё всерьёз, Женя! – недовольным голосом сказал Дёмин. – И повода для шуток я не вижу!
– Ну, хорошо, об этом после. Вернёмся к нашим баранам. Что там с подготовкой съёмочной площадки?
– Ещё дня три потребуется, – буркнул Илья.
– Как раз успеем подыскать человека на роль президента.
Проект договора я в тот же день передал в приёмную Алекперова, а через пару дней столкнулся с ним у лифта. Он вышел из лифта в сопровождении охраны, сурово-озабоченный, как всё последнее время, но остановился, увидев меня. И охранники тоже остановились, стреляя по сторонам настороженными взглядами.
– Добрый день, – сказал Алекперов. – Поздравляю с успешным дебютом.
Первый выпуск нашей программы уже вышел в эфир.
– Спасибо, – ответил я.
– Я просмотрел правку в проекте договора, – сказал Алекперов, и озабоченность в его взгляде сменилась печалью. – Это не ваша рука, Евгений Иванович.
– Ну, почему же, – вяло запротестовал я.
– Не ваш характер там просматривается. Слишком уж агрессивный получается договор. Недобрый.
Я понимал, о чём идет речь. У каждого договора, как у живого существа, есть характер. Бывает договор добрый, полюбовный, мягкий – договор равноправных, уважающих друг друга партнёров. А бывают договоры, в которых нет ничего, кроме недоверия и скрытой агрессивности. В них больше пишется не о том, что предполагается сделать, а о том, какие кары обрушатся на голову нарушившего условия.
Алекперов оглянулся на охранников. Я понял, что он не хочет продолжать разговор при них.
– Вы торопитесь?
– Если честно – да, – кивнул я. – У меня съёмка.
– Хорошо, встретимся позже.
Он что-то хотел сказать мне, я видел. Но не сказал, развернулся и направился вдоль по коридору. Сейчас я его уже не видел – его закрывали широкие спины охранников.