С Днем народного единства, друзья!
«Сегодня день народного единства и нам нужно в очередной раз посмотреть с разных сторон на это громадное явление. Уже таким общим местом является утверждение о том, что Россия столетиями воюет с западом за выживание. И если восточный враг никогда не ставил своей целью культурное порабощение России и ее культурную отмену, то запад всегда жил в этой парадигме. Родилась эта фраза и на Балканах и в османской порте, у греков православных «Лучше турецкая чалма, чем рабская тиара». Ибо культурный гнет запада страшнее кривой сабли янычара. Так вот, Россия пленялась западом и потом воевала с теми, кем пленялась. Так было всегда и это было известно про французов: период франкофильства, франкомании, франкофонства, который грохотом обрушился после прихода и ухода Наполеона из Москвы. То есть настоящий француз обрушил всю теоретическую любовь к Франции – Русь выздоровела от франкофонства и франкофильства. Потом очень долго любили германскую идеалистическую философию. Конечно Кант, конечно Гегель, Шеллинг, Фихте. Потом, в след за великими немецкими идеалистами мы влюбились в Маркса, и вообще было великое германофильство во всех областях науки и техники. От этого германофильства нам пришлось исцеляться весь двадцатый век двумя мировыми войнами и вроде бы мы исцелились. Далее мы влюбились в Америку и теперь воюем с ней, потому что надо исцеляться от того, в кого ты влюбился. Прелюбодейная любовь рождает войны. Если ты отдал свое сердце какому-то демону, который тебе улыбался и танцевал перед тобой танец индийского Шивы, а потом он снял маску и показал свои клыки, то ты теперь с ним воюешь, чтобы освободиться. Так было с французами, немцами и так происходит сейчас с американцами – с вавилонской блудницей, которая Голливудом своим отравила мозги целым поколениям стран и континентов. Но ранее всего это было с поляками, как – то про это мы не говорили, потому что после неоднократного расчленения Польши, как у Маяковского « на польский выпячивают глаза, откуда, что это было за географические новости». Мы как-то забыли про великого врага, а она никогда не переставала им быть оказывается, по крайней мере, в своей внутренней системе мышления. А у нас было польское пленение – это семибоярщина, а что было перед этим – это когда польская аристократия была неким образцом для русской аристократии. Поэтому русские пытались по – польски одеваться и по – польски манерничать. Польша была громадной военной империей тогда, она грозила османской империи и была оплотом католичества в Европе. У нее были великие планы «от моря и до моря» и наши прелюбодействовали перед Польшей: учились у нее, заискивали перед ней, хотели быть похожими на нее. Соответственно поляки и дерзали сажать Владислава на русский престол и искать блудных женихов – Лжедмитриев. Потому что у Польши была культурная пальма первенства, некое культурное превосходство в глазах русских людей и нам нужно было исцеляться от этого. В первый раз мы исцелялись от западной зависимости, выгоняя поляков из кремля».