Скалистых гор был маленький очаг.
Как будто шахта, что вела глубоко,
За входом царствовал холодный мрак.
Часть инструментов перед ним лежала
Всё остальное было в глубине.
Внутри, из-под камней рука торчала…
Истошный крик раздался в тишине.
Отца похоронили, ну а после
Заботы дома перешли к мальцу.
Но к быту относился не серьёзно
И убегал в фантазию свою.
Он день и ночь отдал на наблюденье
За лесом, за животными, людьми.
Лишь к изученью было его рвенье,
А не заботы собственной семьи.
Он даже своё имя не запомнил,
И тенью безымянной стал для всех.
Он был никем в людском огромном море,
И не было в том для него помех.
Прошло три года как отца не стало,
И мать слегла под тяжестью невзгод.
Достать необходимое лекарство
Малец беспечный просто так не мог.
О нём быть может мы и не узнали -
Счастливый случай, больше ничего -
Приехал в город старый мудрый Знахарь
И стал искать себе учеников.
Мечтателя приметил Знахарь сразу,
А после уж узнал и о беде
Он приготовил матери лекарство,
Мальца в ученики забрал себе.
С одиннадцати лет мешать стал травы,
Читал о сборах, листьях и корнях.
Не мог нарадоваться старый Знахарь,
Он видел интерес в его глазах.
А матери всё становилось хуже:
Совсем слегла, не ходит, не встаёт.
И через год она ушла за мужем.
Вот с этих пор малец один живёт.
Так, лишь в одном нашёл успокоенье:
Он с головою в книгах утонул.
И ни один не мог понять то рвенье,
Что вывел на широкий к знанью путь.
Прошло немного времени и парень
Учителя опередил в трудах:
Мешал он сборы, ставил в чан отвары,
Готовил мази, порошки. И так
Он заслужил великую награду:
В шестнадцать лет пошла о нём молва,
Как о великом лекаре, что знает
Как поступить, когда пришла беда.
Так мало лет, а он уж всем известен
И Знахарь каждый раз его хвалил,
Но не было в нём «золотой» болезни,
А также уважения, любви…
Быть может, что-то в сердце надломилось,
С утратой оно стало как гранит.
Одно лишь в мыслях у мальца крутилось:
Как же найти того, кто свет хранит,
Что для людей является их жизнью?
Кто это: Боги, Духи, кто другой?
С утра до ночи он ходил с той мыслью.
Всё остальное было суетой.
Ещё два года пронеслись как птица.
От тяжести годов учитель слёг,
И мальчик стал один теперь трудиться,
Став Знахарем, что вылечить всё мог.