Я кивнул в знак согласия. Отказаться значило прослыть слабым трусом, навлечь на себя гнев и разочарование Абигора. Дядя рассказал, что знает. У нас был только город, который он увидел в своём видении. Как выглядит сам нечистокровный – никто не знает. Его все ещё скрывала магия предков, но сила потихоньку начала выходить из-под контроля. Когда я вышел из покоев дяди, то в голове уже начал строиться план, по которому я смогу осуществить приказ.
Не успел я далеко отойти, как Элейн поймала меня за руку и потащила в свою комнату.
– Ты действительно хочешь, чтобы мы пошли в твою спальню? – попытался я пошутить.
– А я-то думала, что ты умный старший брат, – съязвила девушка.
Когда мы вошли в комнату, Элли, в манерах своего отца приказала мне сесть. Конечно, на самом деле, это был не приказ, но она не знает, как в действительности похожа на него, особенно когда её что-то беспокоит. Я покорно сел в кресло.
– Я подслушала ваш разговор, – призналась девушка.
– Ай-яй-яй, маленьким девочкам нельзя подслушивать взрослые разговоры, – пожурил я её.
– Виктор. Это же безумие. Он воспринимает старую легенду за реальность и просит тебя убить невинное существо!
– Не такое уж оно и невинное, если грозит разрушить весь наш мир.
– Ты этого не знаешь.
– А ты слишком человечна для того, кем являешься.
Девушка осеклась и села на диван напротив меня. Она хмурилась, а я подумал, что даже с таким выражением лица она очень красива. Как и все в семье Абигора, включая его самого до войны. Её волнистые рыжие волосы доходили до талии, ярко-зелёные глаза, каких не бывает у обычных людей, сверкали как два изумруда, а бледная кожа делала внешность такой яркой, что совсем не сочеталось с общей атмосферой здешнего места. В средние века человеческой эпохи её посчитали бы ведьмой и, к слову, правильно бы сделали. Элейн привязали бы к какому-нибудь столбу и сожгли на костре. Только вот огонь ей ни по чем – это её стихия.
– Ты боишься его.
– Что? – я отвлёкся от своих размышлений, недоумевая, что сестра имеет в виду.
– Моего отца. Ты выполнишь любой его приказ, потому что боишься его. Его гнева, его недовольства, того, что он может посчитать тебя недостойным.
– Я не боюсь его, – её слова меня задели. – Я обязан ему.
– Чем это?
– Своей жизнью, Элли! Он взял меня к себе, когда исчез мой отец. Он меня воспитал. Я обязан ему всем.