Прыгали в облака, и земли не было видно. Через несколько секунд, проведенных в молоке невесомости, я почувствовала долгожданный рывок сработавшей системы. Словно Кто-то схватил меня сзади за плечи сильной рукой, говоря: «Подожди. Ты мне еще здесь пригодишься». Раскрывшийся белый купол одуванчиком украсил выглядывающее из облаков небо. И тишина. Ни с чем не сравнимая, не нуждающаяся в нарушении тишина. В небе все было так очевидно, что звуки и не требовались.
Не скажу, что я заболела прыжками, но в Дракино стала частым гостем. Однажды после безуспешного ожидания погоды один из инструкторов предложил в следующую субботу поехать на другой аэродром, где организовывалось новое парашютное звено. Им нужен был прыгающий медик. Я с радостью согласилась, и мы стали работать в Пахомово. В новоиспеченной парашютной команде, как всегда, оказалась единственной девочкой, и двое молодых романтиков проявляли ко мне больше чем дружеский интерес. До сих пор не пойму, чем их привлекла лысая, одержимая службой Солдат Джейн. Внимание ребят оказалось приятно, но невзаимно. Слишком они были заурядны и юны.
Гораздо больше мне нравился комендант аэродрома. Лет сорока, но полностью седой, с немного косящим правым глазом, он выходил курить из своего вагончика и с интересом разглядывал как мы, расстелив столы [9] на полевой траве, укладывали круглые парашюты. Как-то разговорились, и выяснилось, что он служил наемником в Средней Африке в качестве санитара. Там и получил ранение в глаз.
– Заходи после ужина в гости, красавица. Покажу тебе фотки из Никарагуа, – шепнул мне Василий по дороге в столовую аэродрома, лежавшую через березовую рощу. Я удивленно улыбнулась, но промолчала. Руководителю звена явно бы не понравился такой расклад. Обычно после ужина он собирал команду на лавочке между вагончиками и устраивал разбор полетов. Анатолич хотел сделать из нас «крылатых» спортсменов, невзирая на то, что многим парашютистам нравились тусовка и простая романтика неба, а вовсе не спорт.
– Вопросы есть? Если нет, давайте сегодня без посиделок, завтра работать.
Ребята расползлись по балкам, а я в смятении не покидала лавку. Хотелось принять запретный плод и попасть «в гости» к Васе. Свежевыкрашенная в голубой цвет бытовка коменданта была окружена густыми кустами отцветшей сирени, но и через них было видно, как включился неяркий свет в маленьком окне, подтверждая приглашение.