Я посмотрел вниз и ахнул. Кто-то из бойцов негромко выругался. Еще бы – там внизу сверкал электрическими огнями городок. Кандалакша. Казалось, не было никакой ядерной войны. Так мирно все выглядело. Светились окнами пятиэтажки, горели на улицах фонари. Даже ездили по дорогам редкие автомобили. Сколько же тут мирных жителей? Неужто они все работают на сраных амеров? Или тут процветает рабство? Разберемся во время боя.
– Слушай мою команду! – прервал мои размышления сержант. – Технику спрятать в лесу! Окопаться и ждать команду на штурм!
Копать в снегу было легко. Мы быстро вырыли себе большую яму. К нам с Валерой присоединился Егорыч. Остальные выживальщики выглядывали их своих ощетинившихся разнокалиберными стволами укрытий.
– Ты видел это? – спросил меня Валера. – Настоящий островок жизни!
Я кивнул.
– Я тут подумал, – продолжил он, – может, после… ну, как все закончится… переехать сюда с семьей? Надоело в бункере сидеть. Квартира, наверно, найдется свободная. Дети в школу пойдут. Жена, может, на работу устроится…
– А тещу куда? – я усмехнулся. – В престарелый дом?
– Ага, щас… ей уже на погосте прогулы ставят! Надеюсь, потеряется где-нибудь по дороге…
– А я не хочу в город, – сказал я после недолгого молчания. – Ну его нах! Там же, всяко, работать придется, а от работы, как ты знаешь, кони дохнут. Лучше в лес вернуться, там настоящая свобода. Только запасы надо пополнить, а то ништяки заканчиваются.
– Что-то зябко стало, сынки, – прокряхтел Егорыч, протирая тряпочкой свою винтовку Мосина.
– Точно, за тридцатник давит, – шмыгнул носом Валера. – Сопли в носу замерзают.
– А шо ж это не найдется разве чего для сугреву, хлопцы? – спросил хитрый дед.
– Даже если б было, без обид Егорыч, но тебе хватит, – сурово ответил я. – Ты ж весь день разогреваешься.
– Шо, уж спросить нельзя? – обиделся старче. – Эх, молодежь, никакого уважения к ветеранам…
– Бухать не будем, учует еще этот сержант, ебать его в сраку… а вот чайку попить можно! – С этими словами я достал из рюкзака термос. – Давайте ваши кружки!
– Каким-то дерьмом отдает, – поморщился Валера, отхлебнув пышущий паром напиток.
– Фирменный рецепт, – подмигнул я. – Это пуэр. Всего одна пачка его осталась.
– Плесни-ка еще, деду, – Егорыч протянул свою кружку. – По нраву мне твой чаек!
Мы уже допивали, когда нарисовался наш сержант.