Немногим ранее в текущем году Рита успела отвезти свои картины на выставку в Лондон, благодаря чему в ее паспорте теперь красовалась новая британская виза на полгода. До последнего момента участие Риты в выставке было под вопросом, так как Великобритания была избирательна и скупа на выдачу виз российским подданным, но ровно за день до предполагаемой поездки, когда девушка уже хотела сдавать билеты, из визового центра пришло положительное решение. Ее удивлению не было предела, когда она открыла паспорт и увидела, что ей выдали полугодовую многократную визу прямо как в старые-добрые времена, хотя больше поездок в эту часть света Рита явно не планировала.
Со всеми многочисленными подработками и зарплатой приходящей учительницы по живописи в общеобразовательной школе Рите едва хватало денег для того, чтобы обеспечивать свое существование. К счастью, работодатель Рене оплачивал ему квартиру и собирался продолжать делать это в течение ближайших двух лет, что было огромной экономией для них обоих. Рита думала после окончания магистратуры получить диплом дизайнера-оформителя и иметь основной заработок оттуда, параллельно занимаясь живописью с учениками и продавая работы. Это было совсем не идеальным вариантом, так как работы, где она не могла ощутить шершавость холста, услышать запах краски, трепетать над идеальностью исполнения каждой линии и вкладывать частицу души в нанесение каждого мазка, она считала мертвыми. В голову ей многократно приходило сравнение с судьбой человека, мечтающего стать врачом, но по воле судьбы вынужденного работать патологоанатомом, однако папа был прав: одними картинами прокормить себя было неимоверно сложно, особенно не имея своего имени в художественных кругах.
С наступлением лета Рита, достаточно хорошо владеющая портретной техникой, иногда рисовала набросочные работы в Розовом саду, продавая их по пятнадцать-двадцать франков и заодно набивая руку. В хорошую погоду к ней, бывало, стояла очередь. Пару раз наброски так понравились, что люди заказывали себе полноценные портреты, стоящие намного дороже, однако подобные случаи были скорее исключением из правил.
К компьютерной графике, которая могла бы приносить хорошие деньги, у Риты не лежала душа почти по той же причине, что и к оформительству. Она прежде всего ощущала себя художником. В работах, выполненных с помощью графического дизайна, не было полета, привычного запаха краски, растекшихся капель и неровных мазков. Их нельзя было потрогать, понюхать, повесить на стену. По ним нельзя было провести пальцами, чувствуя толстый сухой слой краски на теплой грубой холщовой ткани. В конце концов, со многими вещами в настоящее время мог справиться искусственный интеллект! Безусловно, Рита могла сделать базовые вещи в компьютерной программе, однако делала это только тогда, когда не было другого выхода. Тем более, для подобных случаев у нее всегда была Хайке, которая, правда, в последнее время была постоянно занята с младенцем.