– Померил уже! Всё в пределах нормативов для рабочих зон, – зашипел Дрогин, стараясь отвести Пряжкина в сторону, но тот отдёрнулся.
– Когда ты мерил-то? Когда ветер дул? Ты в жару померь! Город травите, дышать нечем, нас травите!
– Что я, Мирон, твоих уловок не знаю? Плеснул масла на электрод и заливаешь тут! Вот он я, стою, ничего, не упал в обморок, – Дрогин обратился ко всем. – Так, хлопцы, баламута этого не слушать, идти и спокойно работать. Начальство о вас позаботится. Всё-всё, разбежались!
– Да невозможно работать! – крикнул кто-то из задних рядов. Людей стало больше: подтянулись рабочие из соседних цехов и грузчики.
– Ах, невозможно? – Дрогин двинулся в гущу людей, пытаясь понять, чей это был выкрик. – А деды ваши как работали? Комбинат в 42-ом запустили, думаете, тогда думали о свежем воздухе? Они о победе думали, о Родине!
– Так тогда война была… – процедил тот же голос уже без уверенности.
– И сейчас война! – загромыхал Дрогин, и я вдруг хорошо представил его в форме прапорщика. – Война идёт всегда! Это американцы вам про экологию рассказывают, чтобы вы обороноспособность страны саботировали! Интернетов поменьше читайте! Вы металл стране даёте! Вы танки делаете! Или всё это на «Сникерсы» поменять? На «Марсы»? Так не надо было идти в металлурги! Шли бы вон в ларёк сигаретами торговать! А тут не для девчонок работа!
– Ты политпропаганду кончай, – Пряжкин вытеснил Дрогина из кольца рабочих. – За спасение души потом поговорим. Тебе объясняют: люди сознание теряют от загазованности. Шутки, что ли?
– А пусть не теряют. А кто теряет, пусть ко мне приходит и будем решать индивидуально, что с падучими делать!
– Скотина! – процедил Пряжкин, но внезапно получил прямой удар в лицо.
Бил Дрогин неумело, полусжатым кулаком, в нос, но цели достиг: старик потерял равновесие и осел на пол. Рабочие оцепенели и притихли. Кто-то буркнул:
– Зачем в морду-то сразу?
Дрогин подскочил к Пряжкину, схватил за волосы и хлестнул ладонью:
– Будешь мне тут советы давать! – ревел он.
Я схватил Дрогина за влажную рубашку и оттащил от старика. Дрогин попытался ухватить меня, пришлось вывернуть ему запястье и дождаться, пока он заскрипит от боли.
– Ты чего творишь? – крикнул я в его шипящее лицо.
– Осади, ментяра! – заорал он. – Оставь свои замашки. Пусти!