Фокс был ранен, находился в госпитале. Кто же знал, что он в сознании и наблюдает за мной?
– Подняли видео из камеры Кассиэля, обвинили меня в том, что я прекратил запись, чтобы скрыть факт применения гипноза.
– В камере невозможно его использовать.
– Зато можно использовать флёр. Дошло до предположений, что ты и на меня воздействуешь. Все успокоились только тогда, когда мы напомнили о твоей роли при закрытии Врат. Но меня всё равно отстранили. Фокс своего добился.
– Но зачем ему это? И… только не говорите…
– Теперь он твой куратор. Хотя… других желающих и не нашлось. Это же такая морока, – невесело усмехнулся он.
– Не понимаю, ему-то это зачем?
– Вот у него и спросишь, – хмыкнул Уитхем, растерев ладонью покрытый щетиной подбородок.
– Тогда чего мне стоит ждать?
– Ты же знаешь Фокса, неоднократно работала с ним. Он будет искать рычаги давления на тебя.
– Логично. Хотя всё равно не понимаю его мотивов.
– Здесь может быть всё просто. Он вербует себе в команду лучших, – пожал плечами Уитхем. – Но всё равно будь с ним настороже.
– Спасибо, что предупредили. Я буду осторожна.
– Было приятно работать с тобой, – Уитхем улыбнулся, протягивая мне руку.
И я крепко её пожала.
– Может ещё поработаем, когда Фокс от меня откажется.
Командующий хрипло рассмеялся, помотав головой. Я глубоко уважала Уитхема. Он помогал мне с самого начала, прикрывал, направлял. Мне действительно жаль, что его отстранили от кураторства. Но ведь это не станет причиной прекращения общения.
Телефон в моей сумке затрезвонил. И я почему-то не сомневалась в личности звонившего.
– Добрый день, Натали, – сухо поприветствовал меня Фокс. – Думаю, ты уже знаешь о том…
– Что у меня новый куратор. Да, в курсе.
– В таком случае жду тебя в своём кабинете. Пообщаемся.
Общаться с ним, само собой, особо не хотелось, но куда деваться? Нет, я не испытывала какой-то неприязни к Фоксу. Он никогда не вставлял мне палки в колёса. Даже выступал на моей стороне на заседаниях Совета. Но я помнила то задание, где мне приказали вытащить из зоны зачистки детей ишимов. Помнила его слова. Он жёсткий человек. Даже жестокий. Потому вызывал логичные опасения. Особенно своим желанием стать моим куратором. Но приказ есть приказ. Мне предстоит последний год в академии, а я пока не определилась в своих желаниях по поводу работы. Служба в разведке опасна. Я осознаю, что не смогу вернуться к обычной жизни, но ещё до конца не уверена, подходит ли мне этот род деятельности. Только эта работа нужна. Чтобы найти Шакса. Что-то в глубине души подсказывало: этот год и эти поиски помогут мне окончательно определиться.