– Рабочие будут забивать в землю железные трубы и начнут делать трехметровый забор по всей длине пляжа. Скоро сюда из города приедут люди отдыхать, загорать, плавать… Приедут с детьми.
– Ты будешь брать с них деньги?
– Разумеется. Но тебе я разрешу приходить на этот, как ты сказал, исторический пляж, бесплатно.
– Мне не нужна твоя милостыня, – с раздражением сказал Ермолай.
– Как хочешь, – спокойно сказал предприниматель.
– А с Богом государство твое посоветовалось, прежде чем продать тебе пляж? – спросил Ермолай.
– А причем здесь Бог?
– Он создал эту землю. Поэтому он главный здесь, а не государство.
Емельян слушал деда совсем равнодушно, хитрая, слегка подколодная ухмылка все время играла на его свежем, розовом лице. И смотрел он на Ермолая такими глазами, будто это был просто интересный чудак, глуповатый, недоразвитый, который ничего не понимает и не знает, что сейчас происходит в жизни. Ему даже было забавно видеть такого чудака, забавно говорить с ним. Таких чудаков и таких темных людей он еще ни разу не встречал и поэтому ему было интересно с ним поговорить, чтобы узнать его взгляды и представления о жизни. Но скоро ему надоело слушать Ермолая, надоело выслушивать глупые суждения о пляже.
Тем временем самосвалы и другая техника подъехали по водной кромке обрывистого берега и остановились как раз перед тем местом, где Емельян беседовал с пастухом. Из кабин вышли несколько молодых сильных работников в спецовках, спустились по отлогому берегу к нему и доложили, что они все привезли и готовы приступить к работе.
– Приступайте, – мягким тоном сказал Емельян. – Сегодня, завтра ограда вокруг пляжа должна быть готова.
Ребята дружно ушли разгружать машины.
– Ну что дедуль стоишь, рот разинул. Тебе уходить надо. Ты будешь тут мешаться. Ты тут лишний. Давай, забирай свои шмотки и валяй коров пасти. Они, наверное, уже соскучились по тебе, – внушающим голосом говорил предприниматель.
– Бог создал этот пляж для всех, а ты взял и купил его за деньги. Это неправильно.
– Дедуль, по этому вопросу обращайся к Богу. Правильно, неправильно – он все знает.
– Ты безбожник. Ты в рай не попадешь, – сопротивлялся по-своему Ермолай.
– Иди, дед, иди, – приказным тоном сказал Емельян. – Хватит торчать здесь.
Ермолай не уходил. Как будто чего-то ожидал.