В карманах другого было примерно то же самое. Связка ключей с такой же пластиковой ключ-картой. Один автомобильный, от «доджа». Два от автоматического замка. И один от врезного, такой же старый и исцарапанный. В бумажнике двести двадцать долларов двадцатками. И мобильник с треснутым корпусом. Я прижал палец хозяина к центральной кнопке и держал, пока не загорелся экран.
– Где мы сейчас находимся? – спросил я у Фентон.
Она пожала плечами:
– В городе это место зовут просто «Дерево». Погоди-ка секундочку. Сейчас посмотрю.
Она достала свой мобильник, ткнула в него пальцем и принялась листать экран, потом подняла так, чтобы я мог его видеть.
– Вот, пожалуйста. Координаты на карте.
Я связался с оператором службы экстренной помощи, дал ему координаты и сообщил, что видел двух человек, застреливших друг друга во время ссоры. Потом стер с мобильника отпечатки пальцев и зашвырнул его подальше.
– У тебя джип на ходу? – спросил я Фентон.
– Да. К дереву я и не притронулась. Сам посмотри.
Я обошел машину кругом, посмотрел. Действительно, промежуток был, между буфером и стволом можно было просунуть папиросную бумагу, но не больше. Ни фига себе, классная она, выходит, водила.
– Отлично, – сказал я. – Поедем на твоем. А этот оставим здесь.
– Почему? Лишняя тачка не помешает.
– Тоже верно, – кивнул я.
Да, этот грязный джип точно мог пригодиться. Криминалистам, которые с удовольствием вцепятся в этот жирный кусок зубами. Но только не в качестве средства передвижения.
– Но слишком большой риск, – продолжил я. – Дендонкер взбесится, когда не услышит вестей от своих парней. Пошлет на поиски своих людей. И если увидят, как мы с тобой катаемся на их джипе, нам не поздоровится.
– Ну да, представляю.
Я вернул на место оба пистолета плюс бейсбольную кепку и солнечные очки.
– Вряд ли полиция нагрянет сюда в ближайшее время. Но все равно нам надо поскорее отсюда уматывать.
– Куда?
– Куда-нибудь в тихое местечко. Нам еще надо кое-что обсудить.
– Ладно.
Фентон прошла к водительскому сиденью, поставила ветровое стекло в вертикальное положение.
– Едем в мою гостиницу, – сказала она.
Двигатель заворчал, она дала задний ход, одну ногу поставив на тормоз, другую на сцепление. Обе руки лежали на рулевом колесе. Пальцы крепко сжимали баранку. Даже костяшки побелели. И вены набухли. Она закрыла глаза. Грудная клетка ходила ходуном, будто ей было трудно дышать. Потом она взяла себя в руки. Медленно. Ослабила хватку на руле. Открыла глаза, и из них выкатились две слезинки.