Шокер, хороший мой, ты же умный. Я же тебе все ниточки дала.
Если вечером в шведском глухом лесу что-то взорвётся, то сложи два
и два, Шокер. Вспомни, что я сказала про канал и про то, что он
рядом с тем местом, где держат Тимоху. Если шведские спецназовцы
будут расторопны и оперативно прочешут местность вокруг места
очередного взрыва, может быть, Тимошка вернётся домой.
Возможно, я уже не смогу вернуться на изнанку, но если Шокер
найдёт сына, то и желать больше нечего.
- Проходи, поговорим здесь, - Марек открыл передо мной дверь
библиотеки. – Очень рад тебя видеть! У меня на языке вертятся сотни
вопросов, но ты ведь сама всё расскажешь, правда?
Я вошла в тесную, но уютную комнату, в которой был включён
торшер в углу, и приятно пахло старыми книгами, и остановилась
посередине.
Я всё ещё никак не могла поверить в несколько странных
фактов.
Что я жива и абсолютно невредима: даже ногу не подвернула,
нырнув в прекрасный аквагелевый амортизатор под выходом из приёмной
трубы.
Что Йери такой же тихий и милый город, и только усиленные
патрули на улицах напоминают о том, как сильно изменилась жизнь
гатрийцев за последний год.
Что я наконец-то смогла обнять брата.
Что я здесь не в гостях, а навсегда.
- Я никак не могу переварить то, что ты мне рассказала внизу, -
заметил Марек. – То, что Звягин во второй раз спас тебе жизнь, я не
удивлён. Он вполне последовательный малый. Но я совершенно не могу
понять, как ты оказалась на той базе? Зачем ты собиралась сюда
лететь, когда я просил вас смирно сидеть на изнанке в такое смутное
время?
- Я сбежала от Шокера.
- Та-а-ак, - зловеще протянул Марек, отвернувшись в сторону. –
Чего-то подобного я всё время подспудно ждал…
- Марат, вот не надо, а?!
- Не буду, - согласился он. – Ни слова не скажу.
Он подтолкнул меня к короткому диванчику с замысловатой спинкой,
что стоял в простенке между окнами:
- Садись, устраивайся, плед возьми. Я сейчас.
Он вернулся с бутылкой и двумя коньячными стаканами, поставил их
на журнальный столик и сам тут же опустился на столешницу.
- Марек, я не хочу, - я покачала головой. – Напоишь меня, как
обычно, ничего хорошего не будет. Только язык распустится, а
толку…
- Не буду я тебя напаивать, - Марат невинно округлил глаза. -
Чуть-чуть, за то, за другое…
- За что «за другое»?! Не за что мне пить.