Оставаясь всё это время безмолвнее самой безветренной ночи, Мира тут же поспешила скрыть от мужчины свой рисунок графитовым карандашом, на котором схематично, как смогла, изобразила их общего друга, отчего-то посаженного на кол.
Усмехнувшись уголком рта, Дусилье, перехватил шпагу в левую руку и принялся наносить удар за ударом по «оголенным местам» своей оппонентки.
– Ай! Больно же, – потерла пятую точку девушка.
– Простите, но в реальной схватке противник не будет церемониться, – чуть поклонился ей мужчина.
– Ах так! Ну тогда держись – пощады не жди! – закусила язычок бунтарка и принялась размахивать учебной шпагой, как шальной лесоруб после развеселой гулянки.
– Пыла и жара вам не занимать. Но Вам следует быть более утонченной, ведь вы все-таки хрупкая девушка…
– Еще раз назовете меня хрупкой, а я вам все трико на лоскуты порежу!
– А не боитесь, что тогда моё прекрасное тело обнажиться и станет достоянием общественности?!
– Что?! – жуть как смутилась глупышка, лишь после времени сообразив, что её провели.
– В любой схватке, будь то дуэль или уличная драка, вы всегда должны оставаться в ладах со своим внутренним миром, иначе… – не договорил Учитель, так как Зорька вдруг нечаянно оступилась и упала на пол.
Лишь на доли секунды бросив взгляд на Тенистый Сад, так манящий её взгляд с самого прихода сюда, девушка обомлела и потеряла равновесие. Сомнений и быть не могло – этого глупого дурня, она узнала бы и в ночи по походке. Но вовсе не внешний вид парня заставил её позабыть про учебу, а то обстоятельство, что он стоял на коленях перед прекрасной служанкой.
Отбросив шпагу, она тут же кидается к окну, где с высоты второго этажа, становится свидетельницей сцены, смысл которой можно было понять и без разъяснений.
Долгое время, ищущий встречи с той, которую, как считал по своей наивности, обидел, Сажен вскоре приметил знакомый подол платья. Но Фина, лишь мельком увидав его, тут же бросилась в бега. Немало пришлось побегать за ней пареньку, прежде чем он смог нагнать её на улице. Именно здесь, в Тенистом Саду – излюбленном месте отдыха всех служанок и состоялось их Примирение.
Словами не передать всего Потока Извинений, что обрушил на бедняжку парень. Ведь после сладостных мук, что он испытал в каморке, его с головой охватили горькие сожаления по поводу всего содеянного. По своей природе – человек добродушный, он не мог простить себе, что посмел очернить честное Имя прекрасной Фины. И оказался не способен совладать со своими низменными желаниями, природу которых до сего дня и не ведал.