– Не пугай меня, отец. О чем ты?
– Не смейся, – перебил отец.
– Мама последнее время часто вспоминает свой городок, да и родителей ей хотелось бы навестить, они очень взрослые уже, давно не виделись.
– Не так и давно, – ответил Арсений. – В прошлом году у нас гостили. Не понимаю, почему они к нам не переедут. Каждый год этот разговор возникает.
– Не хотят и это их право, – отрезал отец.
– Сам-то помнишь, когда последний раз в доме деда жил? Наверное, еще до школы. Тоже ведь не хочется там обитать. И жить своим домом тебе тоже гораздо интересней.
– Пожалуй, что так, – подтвердил Арсений. – Ну, пап, ты и головоломку задал. Даже не знаю, что ответить. Неожиданно как-то. Но, я буду стараться.
– Давай-ка, сын, так, чтобы наверняка, без этих твоих неотложных дел. Последний раз, сколько ты с нами продержался – дня три? Все бросил и отдых, и номер, и даже счета. Да-да, я помню, деньги ты исправно принес. Но, тут дело, понимаешь ли, в другом. Мы с мамой люди достаточно самостоятельные и состоятельные, чтобы оплатить эту мелочь за своего ребенка. Ты для нас самый родной человек, а мы тебя абсолютно не видим. И иногда не понимаем: кого вырастили? Какой ты у нас: совсем не отрицательный или положительный, чересчур.
– Отец, сколько мне можно припоминать эту историю с Кипром? – наконец смог вставить слово Арсений. Ты же все знаешь, я вам с мамой очень подробно рассказал: почему и зачем.
– Да, рассказал, но так же нельзя!
Арсений снова притих, его прилежность вынуждала выслушать речь родителя до конца.
– Рад, что ты теперь страны для отдыха выбираешь подальше. И дозвониться до тебя в Китай сложнее и самому тебе оттуда выбраться – труднее, – рассмеялся в трубку отец, смягчаясь.
– Я на тебя рассчитываю, сын. Надеюсь, ты правильно расставишь приоритеты.
– Да, папа, я понял. Уже записал в список дел.
В списке дел на день текущий был разговор ему малоприятный своей не прогнозируемостью. Он любил, когда ситуация была под контролем и обозрима. Когда все четко, ясно, предварительно разложено по полочкам. «Времена сейчас такие, все или чем-то, или кем-то управляют. Все подчинено логике. И это логично! Наверное», – подумал Арсений, зайдя в лифт и нажав на кнопку этажа.
Панорамный лифт закрылся в холле и бесшумно заскользил вверх. Через стеклянные двери струился свет дня, его прозрачность открывала потрясающий обзор, который возникал из сочетания технического чуда и обыденности местных колоритов, разворачивающихся внизу. Выше пятиэтажек за стёклами отчетливо просматривалась суета, кипящая в глубине питерских колодцев. В утренние часы двор заполняла работа грузчиков, поддерживающих продуктами магазины и общепит, ведь «зрелищ и хлеба» всегда держались по соседству. С высоты все выглядело монотонно и беззвучно, обыденный будний день, без торжественности и мелодий, звучащих на верхнем этаже – как рояль, который как бы ни был возвышен над земным, но, тем не менее, его подъем, чаще всего сопровождается матерком. Все это можно было только предположить, наблюдая из кабины лифта, сверху – ведь на чем стоим.