Медленно, запинаясь, парень вышел из столовой.
– Приятного аппетита, – сказал капитан и прошёл к столу, где сидела элита Дома.
Наказание являлось весьма жёстким, ведь жители ели в бункере лишь два раза в сутки.
– Не сильно ты его вычитал? – спросила вождь Надежда.
– Я – власть! – рявкнул Констанций подобно яростному тигру.
– Я согласна с капитаном. Они вскоре вообще забудут расстояние между собой и нами. Это приведёт к нелучшим временам. А наверх нам выходить явно не завтра и даже не на следующий год. Дисциплина здесь должна существовать. Её регулируем мы.
– Спасибо, Инга.
– Не за что, Констанций. Ты просто был прав.
– Что ж… В самом деле. Пожалуй, в ваших словах что-то есть, – сказала Надя, прихлёбывая воду из кружки.
«Я ненавижу его. Будь он проклят! Лучше бы там наверху сгорел он, чем любой другой человек. Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!»
Мысли зла всё нарастали в голове у парня, которого выгнал капитан. Он шёл по длинному коридору бункера и бубнил себе под нос, как жаждет смерти Лидера.
Вдруг к нему стала приближаться беловолосая женщина приятной внешности, улыбчивая, с лицом таким чистым, молочного мягкого цвета. Она почти вплотную подошла к парню и сказала:
– Что-то случилось? Ты уже отобедал?
– Вы мне?
– В коридоре, кроме тебя и меня, никого больше нет. Все либо сейчас в спальнях, либо работают, либо обедают. И весьма удивительно, что ты находишься именно здесь.
– Он прогнал меня, – прогудел парень.
– Кто?
– А у кого вечно едет крыша? Кто считает себя лучше других?
– Не понимаю о ком ты.
– Капитан… Констанций… Шпинель!
Женщина подняла взгляд вверх и сказала:
– Пойдём ко мне в кабинет, пообщаемся.
– Желаете вымыть из меня всё то, что я думаю об этом человеке, а затем передать ему?
– Я не отношусь к лицам звеньев. Я – доктор. Психолог. Человек, который слушает и помогает людям.
Парень отяжелел и вымолвил:
– Странно, но почему-то вам я верю. Этого, на мой взгляд, не заслуживает ни один член любого из звеньев.
Женщина чуть задумалась и вновь сказала:
– Что ж, идём. Я выслушаю тебя.
Она говорила так легко и спокойно. Доктор взяла мальчишку за руку, и они вместе стали удаляться вглубь коридора.
Бункер был очень тёплым, но единственное место, где сохранялся всегда холод, являлся коридор. Было достаточно темно и весьма жутко от того, что там преследовал любого человека чей-то взгляд. Его ощущали все, но никто не знал, чей он. Среди людей Дома завелось такое мнение: «Чувство, которое приходит каждому в коридоре, лишь говорит о том, что души покойников следят за нами, они поселились здесь – в пустом, холодном, тёмном коридоре. Он олицетворяет тот мир, который остался наверху – большой и одинокий».