Водитель разговаривал с этой женщиной. Я что-то пытался понять, но сидел далеко, и мало что разобрал. Потом водитель и меня о чем-то спросил, а я подумал, что он хочет узнать, до какой остановки я еду. Названия то я не знал, здание, которое находилось рядом тоже как-то не запоминал, ну и помычав пару секунд, сказал, что не помню, где-то у даунтауна. По реакции водителя и этой женщины, я подумал, что наверное он спрашивал о чем-то другом.
Когда мы поднялись на Дейзи-хилл, я подумал, что хорошо бы снять видео для Николь о том, как выглядит место, где она жила, сегодня. Вдалеке был такой красивый закат, который пробивался под тучами сквозь деревья, и я решил сфотографировать его. Водитель это увидел в зеркало и сказал, «Могу ли я вам помочь, сэр?». Он специально замедлил ход, чтобы я сумел сделать фотографию. «Да, и вправду красиво» – сказала та женщина, которая сидела у дверей. А я подумал – вот так тут в Америке, даже в кризис мы можем найти повод порадоваться.
Мы проехали по бульвару Джейхоук, и вокруг стало совсем темно, как перед проливным дождем, который уже начал капать. Женщины вышла около Фрейзер холл, и пошла куда-то, а я, когда мы остановились у Канзас Юнион, спросил водителя, как долго он будет тут стоять. И когда он сказал, что 6 минут, я подумал, что за это время я уже смогу добежать домой и отсюда, а не от того места, что ближе к даунтауну (главное, не напороться на тот труп белки, что на дороге). И я попросил его открыть дверь, пожелал хорошего дня, и помчался вниз к нашему дому на Вермонт.
Бежал я быстро, натянув на голову капюшон своей куртки «Едора», никакой белки не заметил, даже успел сделать сделать несколько красивых фото соседних улиц, хотя уже начало накрапывать. И вот, я добежал до нашего заднего двора, поднялся на крыльцо, и был уже под крышей. Отсюда решил снять видео молнии, но ждал, ждал, а ее так и не было.
И уже в доме, где было совсем темно в тот вечер, было видно, как все окна освещались яркими вспышками, и громыхало повсюду вокруг.
Позже мы с Хулией вышли подышать ночным апрельским воздухом. После грозы и дождя он был особенно приятным. И Хулия рассказала мне, что очень хотела сегодня выйти позаниматься на заднее крыльцо, но ее беспокоил мужик, который без конца на балконе квартирного дома (сделанного под мотель) ругался по телефону (или сам с собой). Я ей говорил, чтоб не обращала внимания, да мало ли психов. Но он постоянно говорил про какие-то убийства, про какие-то изнасилования, описывал все в деталях. Я сказал Хулии, что она знает английский намного лучше меня, и поэтому может понять больше, а оттого и ее переживания. Может, говорю, крикнуть ему, чтобы заткнулся. Она сказала, что какой-то наш сосед уже так кричал ему, а тот в ответ крикнул, чтобы он поднимался и попробовал заткнуть его. Тут уже и я сам услышал про какие-то убийства. И мы решили вернуться в дом.