Это занятие ему нисколько не наскучивало, потому что всякий раз он с удивлением обнаруживал, что, если глядеть на солнце сквозь перепонку на лапках, то оно кажется то оранжевым, то жёлтым, то зелёным, то фиолетовым.
В этот день утёнок Майк точно установил, что солнце было явно… голубого цвета, и, вскочив, зашагал к реке.
– Ах! – неожиданно воскликнул утёнок Майк, потому что вдруг увидел уточку Стеллу, плывущую по реке. – Ах, как красиво она плывёт!
И в самом деле – одно удовольствие было наблюдать за тем, как плыла по реке уточка Стелла, высоко подняв хвостик и задрав клюв почти к самому небу.
Но вот над рекой пронёсся лёгкий ветерок, речка наморщилась от его дыхания, и уточка Стелла стала часто-часто кивать головой, клюв её стал пропадать в реке, и только хвостик всё так же был ясно виден.
– Ах, она, должно быть, тонет! – обеспокоенно произнёс утёнок Майк, потому что просто не умел ещё думать про себя, и когда ему надо было что-то подумать, он просто говорил это вслух. Оттого и мысли его были всем понятны.
– Ах, она, должно быть, плохо плавает! – воскликнул утёнок Майк. – Наверное, совсем как я…
Он проговорил это довольно громко и на всякий случай оглянулся, чтобы убедиться, что на сей раз его мысли никто не слышит.
– Но ей надо помочь, её надо спасать! Или нет – спасти! – забормотал утёнок Майк, на минуту задумавшись над грамматикой. – Именно спасти! И это должен сделать я! А почему именно я? Наверное, потому, что кроме меня здесь, под мостом, никто не живёт!
И утёнок Майк кинулся спасать уточку Стеллу, бросившись прямо в речку, и стал быстро-быстро перебирать лапками.
Он добрался до уточки Стеллы в тот самый миг, когда острый клювик её почти совсем исчез под водой. Утёнок Майк стал подталкивать уточку Стеллу своим клювом вперёд, к берегу, к тому самому мосту, где вода была ему по колено и где он, стало быть, и жил.
Когда утёнок Майк стал делать ей на берегу искусственное дыхание, как он читал об этом в книжках, сидя под мостом, уточка Стелла тихо проговорила:
– Пи-пи…
И утёнок Майк сразу понял, что уточке Стелле больше не грозит опасность…
Он провёл с ней вместе прекрасные два дня. И когда утёнок Майк обнимал её, уточка Стелла тихо и нежно выговаривала:
– Пи-пи…
И ему сразу становилось легко и радостно на душе.
Когда он предлагал уточке Стелле вкусного червячка на завтрак, а потом на обед и ужин, она опять говорила: