Однажды Соне выпало заставить меня играть вместе с ними, и мне пришлось согласиться, чтобы не обламывать Соню, которая вполне милая девочка, хоть и курит в курилке с местными как паровоз. Я моментально продула, потому что в картах мне по жизни не везет, и они задали мне постучаться к Натану Давидовичу и позвать его к нам. Я наотрез отказывалась, но они заявили, что я балаболка, нечестный человек, и еще всякие гадости. Так что пришлось мне стучаться. Алена и Берта стояли в коридоре и надзирали, чтобы я ответила за базар и не драпанула.
Я сразу сообщила Натану, что пришла не по доброй воле, а потому что проиграла в дурака на желание. Но Натан сказал, что ему по барабану, почему я пришла, он только наденет тапочки, и мигом. Он таки надел тапочки на свои вонючие носки, но перепутал левый и правый, споткнулся, поскользнулся на полу в коридоре, который недавно мыли Вита и Юля, а они так моют пол, что воду не сгребают как следует, и все потом в подтеках и лужах. Мне не было смешно, но Алена, Берта и сам Натан громко ржали.
Натан Давидович с превеликой радостью присоединился к дебильной игре, что понизило его в моих глазах еще больше и вызвало еще более глубокое разочарование в нем. Он тоже с ходу продул, и ему задали целоваться с Аленой в течение тридцати секунд. Я думала, что он откажется, но ничуть не бывало. Он с превеликой радостью полез к ней целоваться. А потом, когда в дураках оказалась Алена, сам Натан Давидович задал ей целоваться с ним. Тридцать секунд прошли, но они все целовались. Мне стало противно, и я покинула помещение и пошла гулять по Деревне.
Я в самом деле не понимаю – неужели у моих сверстников нет ничего святого? Неужели им не хочется романтики? Возвышенных чувств? Как можно целоваться на глазах у толпы? И тем более – Алене!
Недавно она рассказала мне по секрету, что никогда прежде не целовалась. Так что с Натаном Давидовичем был ее первый раз. На желание в игре! Вот на это потратить свой первый раз? Навсегда оставить в голове воспоминание, что твой первый поцелуй случился в таких обстоятельствах? По-моему, это ужасно.
Я бродила по парку, усиленно пытаясь заблудиться среди ухоженных аллей, дорожек и кустов, но ничего не получилось, потому что я уже знаю их как свои пять пальцев. А поскольку заблудиться мне не удалось, я пошла в гору наверх, к самой высокой, панорамной точке Деревни. Там полукругом стоят три деревянных скамейки на кованых железных ножках. С этого места виден весь Старый город как на ладони. Видно ущелье Гей Бен-Ином, которое, по рассказам Натана, и является Геенной Огненной; видны крепостные стены, серые купола церквей Дормицион и Святого Петра в Галликанту и, главное, Золотой Купол. Когда закат, этот купол как будто бы пылает огнем, а белые стены становятся розовыми, как свадебный торт. Вообще, в Иерусалиме очень выразительные закаты, хоть и короткие.