У нее получится. Она свободна. Больше никаких сигарет. Никакого мобильника. Она улыбнулась. Это же здорово. Пустота – это хорошо. Это знак того, что другая пустота – тяжелее и глубже этой – скоро исчезнет навсегда.
– Это высшая точка давней мечты, – говорил Норман. – Когда я был маленьким, я бредил звездами. Почти у всех с возрастом это проходит, но не у меня. И не у вас!
Аплодисменты. Возгласы одобрения. В глазах у Нормана стояли слезы. У Айрис тоже. Ее щеки горели, все ее тело пылало – кажется, тронь, и полетят искры. За ней наблюдали с Земли. «Теперь они знают, – думала она. – Теперь они знают, зачем я здесь».
– Что бы ни случилось, – сказал Норман, – помните, что все вы – храбрецы и чистые души. Вас не забудут. Вы творите историю!
Толпа взревела в ответ. Все хлопали друг дружку по спине, кричали, смеялись, плакали от счастья. Айрис буквально чувствовала, как пот этих людей пропитывает их новую одежду и смешивается с ее потом.
– Да! – заключил Норман. – Да-да! Романтики, добро пожаловать домой! Спасибо, что воплотили в жизнь детскую мечту.
Вокруг ликовали. Айрис хлопала, пока не заболели ладони. Норман кланялся, как артист, с напускной скромностью смеялся и, выхватывая из толпы то одно, то другое лицо, махал ему рукой. В какой-то момент Айрис показалось, что он смотрит прямо на нее. У нее потеплело внутри. За окнами в солнечной дымке отливали розовым блеском песчаные дюны – еще более прекрасные, чем на сайте. Эта часть Никты была постоянно освещена, как в предзакатный час – любимое время суток Айрис. И все это происходило не во сне, а на самом деле. Она продолжала аплодировать. Руки болели, но она не могла остановиться. Лицо было мокрым от слез.
Когда Норман повернулся уходить с подиума, она стала скандировать вместе со всеми:
– Жизнь на Никте!
– Жизнь на Никте!
– Жизнь на Никте!
* * *
Потом весь отсек G отправился на ознакомительную экскурсию, которую проводила жизнерадостная американка по имени Аманда, из старожилов. Начали с кафетерия, где она коротко обрисовала им самое основное.
– Вы, наверное, уже заметили, что сверху Центр очертаниями напоминает солнце – ну, или цветок. – Она расплылась в улыбке. – Все исходит из середины, из ядра.
Почти все места общего пользования располагались в круглой части здания. К ней примыкали, как объяснила гид, восемь пристроек: пять первых занимали отсеки от