Глава 1. Разговор со звёздами
Где-то в далёкой, далёкой галактике,
на седьмом плане бытия, на уровне души…
Поздним вечером, полулёжа на узкой, не особо удобной пружинистой больничной койке, Ева внимательно рассматривала далёкие звёзды, лицо её выражало покой и решимость. Как и звёзды, отделённые от неё ржавыми металлическими прутьями оконной решётки, сама девушка была ограждена от жизни сложными и многослойными медицинскими диагнозами, до невозможности надоевшими ей.
Ева проходила через уныние и отчаяние, смирение и покорность судьбе, агрессию на себя за своё невезение и на мир за несправедливость, но все эти переживания не приносили ей по итогу ничего, кроме повторения одних и тех же дней – бесцветных, мрачных, исполненных боли. Уже полтора года минуло с тех пор, как врачи установили причину её недомогания – невроз, временами сдавливающий грудь так сильно, что трудно было дышать. Не собиралась отступать и астения, упорно старавшаяся превратить Еву в слабую, безвольную куклу, уставшую, раздражительную, забывшую о нормальном, восстанавливающем сне.
И вот девушка снова говорила с мириадами звёзд, подмигивала им опухшими красными веками. Они делились с ней холодным светом и космической красотой, она с ними – мечтами о скором выздоровлении, об иной жизни, где она окунётся в прекрасный мир обновлённой, деятельной и радостной. Пока этот яркий мир из её грёз был окутан плотной пеленой, а сама Ева никак не могла пробиться к себе настоящей, ощутить сокрытый где-то глубоко внутри потенциал. Она догадывалась о нём, временами даже ощущала льющуюся по венам силу, благодаря которой она смогла справиться с самым мучительным проявлением своего заболевания – паническими атаками.
Каждый раз с наступлением ночи Ева думала, как ей быть дальше: представляла, что живёт нормальной жизнью – общается с друзьями, влюбляется, путешествует, наслаждается погодой, запахами, всем, к чему может прикоснуться хотя бы взглядом. Но потом на этой красочной картине появляется маленькая чёрная точка, от которой становится не по себе. Будто чувствуя трепет «жертвы», она расплывается, разрастается, надвигается огромным комом, сметающим весь прежний настрой и вновь утягивающим в пучину стресса. Затем, следуя правдивой поговорке – где тонко, там и рвётся – возвращается, казалось бы, побеждённая болезнь. И вот, как по накатанной, опять тусклые больничные стены, и склонённые над пациенткой умные лица, которые должны помочь выбраться, найти выход.