Она мне улыбается.
О да, она знает.
Ее мягкий, теплый голос обволакивает меня, словно мед, и я ненавижу себя за свою слабость, но, черт возьми, как же она красива.
Ты – мой прицел, я – стрела,
и я меж твоих ног – не стерпел;
Любовь мальчишки, что ж,
это будет непростая интрижка.
Но сегодня время блистать,
зажигать, я хочу фристайла,
Погрузи же меня в атмосферу
звериного драйва.
Я сглатываю, радуясь, что из-за стола не видно моей эрекции. Вскоре слова сменяются мелодией, и Зои просто стоит, покачивая бедрами, и больше шепчет, нежели поет:
– Дай же мне зум-зум-зэнг, там, где твой бэнц-бэнц-бэнц…
Ее руки повсюду: в волосах, на шее, на груди, на бедрах, на ляжках, и я мечтаю о том, чтобы это были мои руки, представляю, что они мои, и…
– Черт возьми.
Я оборачиваюсь и моргаю, возвращаясь к реальности. Итан все так же стоит рядом со мной и хмурится. Сердце щемит от проблеска ревности, когда я понимаю, что и всем остальным довелось поприсутствовать при этом зрелище.
– Ладно, пора по домам, – объявляет Лоан.
В кои-то веки я с ним согласен. Я говорю ему подкатить машину, чтобы Зои не пришлось слишком далеко идти, и Виолетта уходит с ним – не забыв приказать присмотреть за своей лучшей подругой. Итан уходит в туалет, а я подхватываю шатающуюся Зои.
Она обнимает меня за шею, и я вздрагиваю, когда ее тело прижимается к моему очевидному возбуждению. Ее губы якобы удивленно распахиваются, и я неловко ей улыбаюсь:
– Да, да, необязательно это озвучивать. Ты победила, чемпионка. Не то чтобы меня это удивляло.
Вопреки моим ожиданиям, она не кажется торжествующей. Она смотрит на мои губы и шепчет:
– Как насчет поехать к тебе?
Она замечает отразившееся на моем лице непонимание и решает необходимым добавить: «Чтобы заняться любовью».
– Блин, а я ведь уже отложил «Подземелья и драконы», – язвлю я. – Я понял, Зои. И мне тоже очень этого хочется, и, можешь быть уверена, я буду припоминать тебе это до скончания твоих дней… но ничего не будет. Точно не сегодня.
Она закатывает глаза и, шатаясь, отпускает меня. Я подхватываю ее, чтобы она не рухнула на пол. Она же оскорбляет меня за то, что я такой «вежливый, такой симпатяга, такой ботан и такой брюнет».
Когда возвращается Итан, он обхватывает ее за талию, а я забираю ее сумку. Мы идем к выходу, где нас уже ждут сидящие в машине Лоан и Виолетта. Все рассаживаются, я желаю им хорошего вечера и иду к своей машине. И только сев за руль, я замечаю в своих руках сумку.