Катя вильнула в первый попавшийся проулок, дабы убедиться, что эти шаги не по ее душу. Он просто пройдет мимо. Не может же она быть единственной чокнутой, слоняющейся посреди ночи. Просто совпадение.
Человек свернул вслед за ней. Она прибавила шаг. Усталость в ногах как рукой сняло. До дома оставалось каких-то два поворота. Катя взлетит по лестнице на третий этаж, запрет дверь на все замки, даже на тот, который они не использовали с момента покупки квартиры. Мама со всей строгостью встретит ее нравоучениями в прихожей. Катя даже не станет огрызаться на нее, а наоборот попросит прощения. Она пообещает, что никогда, больше никогда не заставит ее волноваться. И обязательно выполнит это обещание. Лишь бы дойти. Оставалось совсем немного.
Преследователь будто услышал ее мысли и, прибавив шаг, критически сократил дистанцию между ними.
Сердце Кати заколотилось барабанной дробью. Бежать уже не было смысла. Она не сможет оторваться. Не сможет дать отпор. Она приказала себе обернуться, но тело настойчиво отказывалось. Дыхание преследователя буквально щекотало ее затылок. Дыхание неизбежной гибели. Липкий тягучий страх объял ее хрупкое тело убаюкивая точно младенца в колыбели. Кожа Кати щетинилась, пытаясь сбросить с себя это противное чувство. Время – вот настоящий враг. Оно тянется, спотыкаясь на одной секунде и замирает, ждет.
Это чувство убивало Катю, и она смогла найти в себе силы. Она обернулась.
– Какого хрена тебе нуж…– Катя осеклась, увидев человека за спиной. – Придурок. Ты напугал меня. Что ты вообще здесь делаешь?
– Боюсь, что мой ответ тебе не понравиться.
Раздался школьный звонок. Дети сломя головы, высыпали из своих классов, небрежно побросав в ранцы тетради, ручки и прочие канцелярские принадлежности. Учителя и уборщицы соблюдали негласное правило: Надежно спрятаться перед последним звонком и переждать десятибалльное землетрясение в безопасности. Орава подростков пронеслась по коридору как обезумевшее стадо, бегущее от хищника. Всего за пятнадцать минут школа опустела. Стало непривычно тихо.
Переждав бурю, школу покинула и Милана Андронова. Не поднимая глаз крепко вцепившись в лямки рюкзака, она прошмыгнула мимо собравшейся в кучку компании. Еще чего не хватало, встретиться взглядом с одним из этих придурков. Пусть и дальше занимаются своей ерундой, которой свойственно заниматься всем ее сверстникам с обильным потоотделением ног и россыпью гнойных прыщей. Глазами Миланы все они читались черно-белыми. Некоторые из них отливали бледными красками, но основная половина безуспешно оставалась обесцвеченной и совсем не читаемой, как малотиражная газетенка потерявшая популярность.