Потом шла Неми, но тут ничего
удивительного. Только служители церкви могут стать фанатиками.
Самая страшная форма безумия. Она бы могла с радостью подорвать нас
всех вместе с собой. Ну и дальше все по списку. Только за Макса я
переживал. Надо озаботиться его безопасностью в следующей партии.
Одного ментального щита от благословения недостаточно. Он ведь
почти слетел с катушек. Хотя даже Гомункула в глаза не видел. Макс
все время был в доме или в центре крыши. Святые Яровы причиндалы.
Гомункулу хватило бы просто показаться на глаза Максу, и
сумасшедший дровосек покромсал бы всех в толпе.
Если быть честными, то проверить Гаро
я даже и не подумал. В конце концов, он знает про чужой-свой и про
рубашку карт из реала. Но в последний момент я увидел карту в руке
Мауса. Король треф. Причем он держал ее так, чтобы невозможно было
увидеть со стороны Гаро. Но прекрасно было видно с моей. Что это
было? Просто перестраховка? Или Маус подсказывал мне? Сумасшедшие
ханты, помимо информации о себе, помнят все, что происходило в
партии, где они сошли с ума. К примеру, он может называть нас
нашими никами, если они произносились ранее в его присутствии.
Единственное, чего они не могут, – это получить доступ к Обсерверу.
Они не знают своих показателей в цифрах, как это видим мы. Хант под
управлением Роркха может считать себя сильным, умным, хилым,
раненым, испуганным, но никогда не назовет точных цифр.
Что касается Гаро, то вряд ли он кому
проболтался про рубашку моих карт, чтобы его хант мог об этом
знать. Так что самым вероятным остается подсказка от Мауса. Гаро
хотел меня проверить. Надо поблагодарить пижона.
Ход моих мыслей прервал шум на улице.
Сначала услышал шаги. Тихие и громкие. Гомункул с культистами.
Мигнуло сообщение о пройденной проверке ужаса. Ну да, на слух это
не так страшно. Но потом я услышал плач. Он сопровождался
всхлипываниями. А через секунду отчетливо прозвучало: «Помогите».
Это был женский голос. Я дернулся, но почувствовал на себе чью-то
крепкую руку. Маус держал меня за плечо. И его лицо в этот раз было
крайне серьезно. Я молча кивнул с благодарностью и пополз к краю
стойки. Выглянув сбоку, облегченно выдохнул. Неми все так же сидела
за диваном и молилась. Она помотала головой в ответ на мой
вопросительный взгляд. Значит, это не она плакала.