– Как твое имя, паря? – спрашивает
женщина в платье из реки. Спросила мужским голосом. Интересно,
зачем ей зонтик, если она ходит в платье из реки?
– Невежливо молчать. Госпожа задала
вопрос, – это уже пес говорит. Странный пес. У него кость вместо
шкуры. Кто вывернул собаку наизнанку? Аааа… Я понял. Зонтик нужен,
чтобы защищаться от лавы, что падает с неба.
– Зовите меня великий и могучий Арч.
Покоритель горных вершин и подниматель камней. Гроза вулканов и
защитник рек.
– А покороче никак? – это спрашивает
река, вывернутая наизнанку. Просто у нее зонтик есть. Вот у старого
фонтана на площади не было зонтика. И что с ним стало? Сломался.
Лава – она такая. Хитрая.
– Можно просто «великий и могучий».
Но не отвлекай меня. Я должен отдать зонтик госпоже Реке.
– О, так ты уже очнулся, значит, –
опять этот костяной волк.
Хотя нет, не волк. Человек. Вполне
обычный. Похож больше на медведя без шерсти. Нос картошкой. На
волка точно не похож.
– Очнулся, значит, – произнесло лицо
с носом-картошкой. А потом пришла боль. Болело все. Особенно левая
рука. И голова. Я повернул шею, и мир поплыл. Кажется, я
застонал.
– Что происходит?
– Не кипешуй, паря, – произнес
здоровяк. – Все нормально. Сейчас морфинчику бахнешь – и вообще
огонь будет.
Мужику на вид лет сорок, а
разговаривает как хиппи недоделанный. Шприц, игла, в глазах
плещутся волны. Вспоминаю золотоволосую женщину на мосту. Она
хотела сказать что-то важное.
– Эй, приятель, не отключайся. Все
окей. Смотри на меня. Поговори со мной, паря. Скажи, где болит?
– Болит весь Арч.
– Арч, значит.
– Значит. Душа еще болит, но это
другое.
– Сфокусируйся, Арчи. Смотри на
меня.
– Не Арчи. Арч. Меня так зовут.
– Понял, паря. Я Гаро.
Мысли начали приходить в норму.
Болело по-прежнему все. Только меньше. Морфин? Ну да. Постепенно я
начал соображать, что происходит. Прошел по краю, но меня еще не
успело выкинуть обратно в капсулу. Похоже, сегодня великий и
ужасный Роркх мной подавился. Пока что.
– Где мы? – я попробовал
оглянуться.
Какая-то комната без окон. Подвал что
ли? Деревянные ящики. На них стоят свечи. Я лежу на старом матрасе.
А рядом сидит Гаро с картошкой вместо носа. Парень выглядел весьма
побито. Весь в бинтах, уже покрасневших от крови.
– Ты еще кто такой? – спросил я.
– Гаро. Ты что, не помнишь меня? Ты
мне жизнь спас. На площади.