Как рассказывали Киме, даже принесённое в дар яблоко могло вызвать милость Афродиты, а принёсший его доброжелатель на долгие месяцы попадал под её тёплое внимание. Также девочка слышала от Мирины, что жертвы в виде диких животных особо ценились богиней, и чем крупнее жертва, тем больший ответный подарок она была готова сделать своему последователю.
Кима затащила тело лисы в круг для пожертвований и подошла к постаменту со статуей, приложив к нему руку.
– Афродита! – сомкнув глаза, девочка начала вслух говорить своё желание. – Я – единственный ребёнок в своём племени. Ты бы знала, как это скучно. Мне не с кем поиграть, некому показать свои рисунки, которые я так люблю рисовать, не с кем побороться в честном бою. А моё взрослое окружение мне не нравится – у этих амазонок в мыслях только война и домашнее хозяйство. Мне с ними скучно! Пожалуйста, пришли ко мне подругу, которая будет мне и милой сестрой, и умным товарищем! – она открыла глаза и отошла от постамента. Подняв сначала взгляд на статую, она опустила его, как бы показывая богине лису. – Взамен я приношу в жертву животное, которое убила в честном бою своей рукой. Пусть та, которую ты мне пришлёшь, никогда меня не покинет и не обидит, и будет всегда рядом со мной. Заранее спасибо!
Кима ещё раз взглянула на статую, а затем направила взгляд в сторону своего поселения, которое было видно сквозь редкие деревья. Испугавшись, что её уже ищет мама, девочка крикнула богине: «До свидания!» и, хромая, побежала домой.
У входа в поселение Киму встретили Профоя и Ксанфа. Девочка также заметила, что несколько амазонок осматривали стены склада с оружием, а Гарпа то и дело выносила вооружение на улицу, где Фалестрида его считала. Профоя жестом позвала царицу подойти, а сама встала позади Кимы, готовясь её поймать в случае побега.
Подходя к дочке, Фалестрида заметила у неё кровь на левой ноге и обеих руках:
– Ты где была?
Кима не хотела признаваться, что ходила к статуе богини, но и врать в такой ситуации у неё бы не вышло, поэтому она решила признаться наполовину:
– На охоту ходила.
Фалестрида хмыкнула, приподняв с напряжением голову и говоря с укором:
– И где добыча?
– Убежала… но я её сильно ранила! В лесу остались пятна крови! На той тропинке, по которой она убежала! Правда! – Кима на последнем слове вздохнула и опустила голову – теперь ей оставалось надеяться на доброту мамы.