Максим коротко кивнул.
– И еще, Надя. Я не могу тебе что-либо запрещать, но Ивану я дал указание, ни при каких обстоятельствах не везти тебя сегодня домой. Ты сейчас слишком взволнована, боишься за ребенка, но не стоит…
– Ты напрасно переживаешь, – усмехнулась я. – Никто меня на порог дома не пустит, пока не будет разрешение от Глеба. Он сам лично нанимает людей, а те его бояться ослушаться.
Шведов вдруг подошел ко мне и пристально всмотрелся мне в лицо, а я вспомнила наш вчерашний инцидент у ресторана. Сейчас Максим никак не касался меня руками, но его глаза… Мне захотелось попросить Шведова думать о своих желаниях не так громко, потому что я не смогу выполнить ни одно из них.
– Если что, мои контакты у тебя есть. Ты можешь звонить мне в любое время. Я всегда на связи.
– До вечера, Максим. И… спасибо за вещи.
После нашего разговора в гостиной меня не покидало чувство, что он о чем-то не договаривает. Только вот о чем?
Надя
– Надя, ты куда пропала? Я тебе все утро звоню! Погоди… А это что? У тебя новый водитель? – Аня кивнула в сторону белой машины, у которой стоял Иван. Он внимательно смотрел в нашу сторону. – Глеб купил тебе новый автомобиль?
– Это временный человек. Я никуда не пропала и звонила тебе вчера ночью, но ты была недоступна.
– Да… – Аня махнула рукой. – День был тяжелый. Устала, как собака, вот и отключила его, чтобы выспаться. Так что у тебя произошло? Почему я вдруг понадобилась в такой поздний час?
Ночью я была в безвыходном положении и кроме Ани не знала к кому пойти, а сейчас поняла, что Шведов был прав: я не могла никому доверять. Ни ему, ни своей помощнице, ни даже Глебу.
– Кстати! – Аня вдруг резко остановилась и взяла меня за руку. – Мне же Глеб утром звонил и про тебя спрашивал. У вас точно все в порядке? Мне показалось, что он был чем-то сильно встревожен и огорчен.
– Не знаю, – уклончиво ответила я. – Мне бы хотелось воздержаться от всякого рода заявлений. Знаешь же, что не люблю выносить сор из избы, но если еще позвонит, можешь дать ему мой новый номер.
Я сильно удивилась, услышав от Ани, что ей звонил Глеб. Ведь он даже имени ее никогда толком не мог запомнить, и всегда переспрашивал, кого я имела в виду, когда мы разговаривали о помощниках из фонда. Неужели притворялся? Стоило Шведову посеять внутри меня зерно сомнения, как я теперь подозревала всех и каждого в том, чего, вероятно, и не было на самом деле? Ну, какая из Ани любовница моего мужа? Бред какой-то! А вот я похоже начала превращаться в параноика.