Нетронутая чашка кофе все еще стояла посреди стола.
– У меня есть молоко для кошек. Если не любите черный кофе, могу принести.
– Нет, – ответила женщина, забирая афишку и пряча ее в карман пальто. – У меня на родине кофе пьют малыми порциями. И только черный и крепкий.
Ее акцент я определил неправильно. Откуда она родом, я понял, как только она спросила меня про Броубитера. Но что было еще важнее, я понял, с какой целью она приехала ко мне.
– Вы заплатили таксисту за ожидание? – спросил я.
Она кивнула и вышла, а когда вернулась, наконец сняла пальто и сказала:
– Он переехал в мой город совсем мальчишкой. Мы росли вместе.
Я хотел было ответить, что мы тоже росли вместе, но побоялся, что она подумает, будто я высмеиваю ее английский. Хотя это была сущая правда – Броу и я действительно вместе росли, пусть он и был наполовину младше меня. Я был одним, когда мы познакомились, и стал совсем другим, когда наши пути разошлись.
– Вы из… СССР? – спросил я ее.
– Да. Из Армении.
В углу дивана Фудзи, самая старая моя кошка, поймала маленького черного кёрла и стала вылизывать ему ушки. Мина заметила это и улыбнулась. На ней был свитер, и она все время теребила воротник. Скорее всего, она одного возраста с Броубитером, то есть лет тридцати двух. У нее было светлое лицо, нос – ну в чистом виде конфета «Херши Кисс», и огромные глаза с густыми ресницами. Я мог бы влюбиться в нее, будь я молодым русским эмигрантом, а не старым американским балаганщиком.
– Вы с ним поддерживаете связь? – спросил я как можно небрежнее.
– Нет, последний раз я разговаривала с ним в восемьдесят третьем. Может, вы знаете, где он сейчас.
Но дело-то было в том, что последний раз я видел Броу гораздо раньше. О чем и сообщил Мине, рассказав, как мы колесили с ним два года по дорогам Америки, а в восьмидесятом, когда мы остановились в каком-то городке неподалеку от Гринсборо, Северная Каролина, он взял и исчез. Я не стал выкладывать ей полностью эту историю – я вообще никому об этом не говорил.
Мина оглядывала мою гостиную. Вдоль одной из стен стояли обтянутые ковролином кошачьи домики. Дубовые полки пестрели корешками грампластинок, принадлежавших моему брату.
Я пересел на другой конец дивана.
– Вы женаты? – вдруг спросила Мина. – Дети есть?
– Был женат… – ответил я, – но не официально, скажем так.