Софья бежит изо всех сил. Она слышит только этот стук своих шагов по камню и свое же хриплое дыхание. А еще… этот рык за спиной. Угрожающий, злобный. Она снова чувствует этот взгляд. Ненавидящий и голодный. Но она не будет оборачиваться.
Главное, успеть проскочить эту улицу до конца. А там… если присмотреться, уже видна опушка леса. Вечером, в темноте, в чаще, она, может быть, сумеет укрыться от тех, кто ее преследует. И снова ее мозг судорожно работает, рассчитывая время, скорость и шансы выжить.
Она выскочила из-под нависающих темных домов, буквально пролетела несколько метров, врезалась в заросли кустов, запетляла между высокими мощными стволами деревьев, иногда опираясь о них руками. Дальше, дальше… пока не слышно треска за спиной. Вперед… И все же тут она позволила себе обернуться. На миг…
Их было четыре. Здоровые твари, поджарые, высокие, крупнее любой собаки или волка. С какими-то сплюснутыми мордами. Софья видела, как дыбятся их загривки, как твари щерятся, выставив тонкие длинные клыки. Видела их глаза. Совершенно черные, холодные, злые…
– Девушка! Эй! Девушка, вы как?
Ее кто-то настойчиво тряс за плечо. Софья очнулась все на той же автобусной остановке, на той же лавке, посреди шумного современного города. Над ней склонилась женщина лет сорока, с озабоченным и даже немного испуганным выражением лица.
– Ну? – осведомилась незнакомка. – Врачи нужны? Плохо?
– Нет, – проговорила Софья, чуть охрипшим голосом. – Я… Я в порядке.
– Ага, как же! – недоверчиво отреагировала женщина, отошла на шаг и стала оглядываться, будто надеялась увидеть санитаров с носилками прямо тут. – Держись давай.
– Там авария, – чуть прочистив горло, начала девушка. – Надо, наверное, полицию…
– Всех уже вызвали, – ответила решительно незнакомка. – И полицию, и «Скорую», возможно, даже МЧС. Сиди тут и жди. Не вздумай вставать. Упадешь еще…
И она посмотрела на Софью с подозрением, будто боялась, что девушка немедленно свалится в обморок или, наоборот, вскочит и побежит. Сил ни на то, ни на другое у Софьи не было.
2
В будке автобусной остановки на краю лавочки сидела девушка. Лет двадцать пять на вид. Стройненькая, тоненькая. Длинные волосы цвета молочного шоколада разметались по воротнику куртки. Личико, как на старинных фотографиях, точеное, с такими правильными, классическими чертами, а глаза, светлые, кажется, серые или даже голубые. Только вот на этом личике сейчас застыло отрешенное выражение. Зато поза напряженная, коленки целомудренно сжаты, руки буквально смяли небольшую мягкую сумочку. Вот будто дашь сигнал, и девушка сорвется с места, побежит вдоль дороги…