Венделин был очень сильным магом и при противостоянии советника и бывшего придворного мага благоприятный исход для советника был бы весьма сомнительным. Примас хочет свалить Штернблума. Ну, а если погибнет Венделин, то граф и Примас – лучшие друзья навек, даже свою любимую ученицу святой отец пристроил в постельные грелки. А значит, она тоже резонатор, как я? Правда, с отложенным приказом убить графа, но кто про это узнает?
– Вы уже уезжаете, мой господин? – спросила я, нервно сглотнув.
– Наша разлука будет недолгой, дитя мое, – Примас ласково коснулся моей щеки, а меня чуть не передернуло от отвращения. Паук, нежно уговаривающий муху вернуться в его паутину!
Примас вдруг одной рукой схватил меня за шею сзади, а второй рукой за талию и дернул к себе. Пискнув, я оказалась на коленях перед Пресветлым.
– Моя послушная девочка, ты так мечтала послужить мне перед отъездом, я вознагражу тебя за терпение, – пропел Примас, распахивая облачение, и передо мной закачался толстый, перевитый венами, тяжелый член с синюшной круглой головкой. О, я не знала, что под мантией служители Пресветлого не носят штанов! Черт! Мама! Я к такому повороту беседы оказалась не готова. Думала, замучает наставлениями, да отбудет пастырь в свою Обитель.
Слова про «подстилку Примаса» оказались не иносказанием, а самой, что ни на есть, буквальной правдой. И что мне теперь делать? Я, конечно, не умру от одного минета, но уж очень противно! И опасно – я ведь не знаю ни техники Лилиан, ни предпочтений этого извращенца!
На мое счастье, в дверь тихонько постучали.
– Я занят! – рявкнул Примас.
– Прошу меня простить, Пресветлый, важные новости, – раздался голос отца Люсиана.
Грязно выругавшись, Примас запахнул полы облачения и пригласил гостя войти. Я так и осталась стоять посреди гостиной на коленях, с ошарашенной физиономией и открытым ртом. Как-то не ожидала от лощеного пастыря таких цветистых выражений и таких откровенных действий.
– Пресветлый, Веронику не могут найти. Подозреваю, она снова сбежала. Я от вашего имени приказал досматривать весь выезжающий транспорт, все повозки, кареты и даже ручные тележки, но боюсь, птичка упорхнула. Отец мой, не время расслабляться, во дворце слишком много любопытных глаз, – с этими словами отец Люсиан протянул мне руку и поднял с колен. Я была ему чрезвычайно благодарна и мои колени тоже!