Еще одна удивительная деталь: в тех местах, где есть частные микроавтобусы, перевозящие туристов, нередко бывает так, что перед отправлением автобуса за рулем сидит один человек, деньги собирает другой, а везет третий. Подозреваю, что это не просто следствие избытка рабочих рук, но и определенный стиль жизни: рабочее место, сотрудничество предполагают общность или, лучше сказать, всеобщее соответствие и даже со-ответственность существования в единотелесности мира-хаоса.
В виртуальном измерении мы пересекаем разные планы предметного бытия, живем перпендикулярно всему. Окружающий мир – не объект для воздействия, а пляска теней, череда занятных образов, нескончаемый синематограф. Ничто не мешает нашему прохождению сквозь бесплотные отблески и тени. Наверное, поэтому уличное движение в китайском городе столь неторопливо и безмятежно:
Взгляни, как облака проходят сквозь гору, не ведая преград:
Так познаешь правду извечного самоотсутствия…
Хун Цзычэн, «Вкус корней», XVII в.
И не есть ли сама жизнь такое мудро-неспешное, размеренное и отстраненное путешествие через разные планы и перспективы мирского бытия? Образы мира скользят мимо вереницей прозрачно-призрачных, вечно переменчивых облаков. Улицы китайских городов, изначально «узкие и длинные, как гробы» (Поль Клодель), воспроизводят это бесконечное, томительное движение. Движение в целостности родового тела Хаоса, где жизнь и смерть уже неразличимы в беспросветном мареве бытия. Очень точно на восточный лад говорят по-русски: «По гроб жизни»…
Повторю мою любимую мысль: китайцев на самом деле объединяют не идеи и даже не дела, а… тела. Для них люди едины потому, что имеют одинаковые переживания и желания, идущие от тела, тогда как идеи и понятия, наоборот, людей разделяют (это почти буквальная цитата из китайских источников). Жизненное пространство всегда соотносится с телесным присутствием, и его надо оберегать – в одиночку или сообща. О чем и напоминает забавно переиначенный по-английски наказ «Соблюдай дистанцию» на китайских грузовиках и автобусах:
KEEP THE SPACE.
И подобно тому, как наша телесная интуиция не различает субъект и объект, китайская грамматика не позволяет отличить глагол от существительного. Во дворе роскошного отеля для иностранцев вывешена чудовищная английская надпись, автор которой не понимал разницу между действием и состоянием, зато (видимо, из вежливости) очень хотел преобразить индивидуальную ответственность во всеобщую. Надпись гласит: