Резко и противно зазвонил телефон.
Гордин подозрительно вслушался в звонок, раздумывая, стоит ли вообще снимать трубку. Ничего хорошего от этого источника связи он всё равно не ждал.
Но телефон трезвонил так настойчиво, что попугай Вова в конце концов сильно заволновался. Он суетливо захлопал крылышками и стал нервно прыгать с жердочки на жердочку.
Это было уже слишком. Виктору ничего не оставалось, как только выкарабкаться из кресла и подойти к аппарату.
– Алло! – осторожно произнёс он.
– Витя, ты?! – обрадованно загудел в трубке знакомый голос, принадлежавший директору киностудии Речевскому. – Вернулся, значит. Ты там жизнью наслаждаешься, а мы здесь, между прочим, за тебя вкалываем! В общем, хорошие новости. Прыгай, старик!.. Я тебе инвестора нашёл.
– Серьёзно? – загорелся Виктор. – И кто же это?
– Аптекарев. Знакома фамилия?
Ликование, которое охватило Гордина, несколько поугасло. Аптекарев, безусловно, был личностью широко известной, однако далеко не той, с которой бы ему хотелось тесно контактировать. Один из пивных королей, сколотивший миллионы в первые годы перестройки, Аптекарев в последнее время со свойственной ему настырностью устремился в большую политику, стал депутатом Госдумы, создал и возглавил ЛНП – Либеральную народную партию. Он без конца мелькал во всевозможных телевизионных программах, не стесняясь, принимал журналистов на своей роскошной подмосковной дворцовой вилле, огорошивал интервьюеров и телезрителей резкими, зачастую достаточно голословными обвинениями в адрес правительства.
– Ну, ты чего замолк? – поинтересовалась трубка. – Онемел, что ли, от радости?
– Он что, уже согласился? – сдержанно спросил Гордин.
– Почти. Материал хочет посмотреть. Его право. Но я его дожму, я тебе обещаю. Главное сейчас, чтобы ему материал понравился. Просмотр послезавтра, в три, в моём зале. Чтоб всё у тебя было готово!
– Хорошо, Володя, не волнуйся, я всё подготовлю в лучшем виде. А как ты на него вышел?
– Это отдельная история. Случайно получилось. Он видел твои вторые «Поиски любви», ему понравилось. В общем, потом расскажу, я сейчас тороплюсь, у меня заседание правления через пять минут.
– Ладно, я всё подготовлю. Спасибо тебе.
– Да чего там, дело-то общее. И потом, ты же знаешь, я за тебя болею. Ну, до встречи!
Гордин положил трубку и подмигнул Вове. Как, однако, всё быстро меняется в этой жизни. Собственно, в этом, видимо, и состоит её прелесть, в этих бесконечных американских горках, взлётах и падениях, в этой восхитительной непредсказуемости, заставляющей не расслабляться, быть в постоянном напряжении, всегдашней готовности к новым виткам этой странной, уходящей в неизвестность спирали под названием «судьба».