Скрынников обращает внимание на то, что в 1562-1575 гг. Грозный не раз обращался к архивам. Однако особо он выделяет один случай. В августе 1566 года государь затребовал к себе духовные грамоты почти всех московских великих князей. Среди принесенных были духовные Ивана Калиты, Дмитрия Донского, Василия II Васильевича. Кроме того, он проявил интерес к «докончальным» грамотам великих княжеств и удельных княжений.22
Работа государя с данными документами свидетельствует о том, что Иоанн Грозный достаточно большое время уделяет составлению своей духовной. Запрошенные документы он, скорее всего, использует не только для географического соответствия, но и при формулировке текста, особенности терминологии. Сравнение текстов духовной грамоты Грозного с аналогами завещаний Василия Темного и Ивана III подтверждает это.
А. Л. Юрганов, не согласившись с обоими исследователями, отодвинул время составления духовной грамоты на более позднее время – 1577-1579 гг.
Анализируя часть завещания, в которой говорится о пожаловании короля Ливонии Магнуса имениями, исследователь приходит к выводу о заключении в Дерпте 22 сентября 1577 г. договора между Иоанном Грозным и Магнусом об отдаче последнему ливонских городов под залог в 40 000 гульденов. Об этом договоре царь упоминает в духовной грамоте, переведя 40 000 гульденов в 15 000 рублей.
Кроме того, А. Л. Юрганов обращает внимание на то, что один из городов, коими Грозный жаловал Магнуса, а именно – Полчев, был взят русскими 28 октября 1578 года.23
Другим обстоятельством, подтверждающим доводы исследователя, является вопрос о царице Анне, которую Грозный жалует в случае своей смерти Ростовом Великим. Как справедливо отмечает автор, фамилия Анны в завещании не упоминается. Однако помимо Анны Алексеевны Колтовской, которая была царицей в 1572 году, то есть в период, когда согласно Веселовскому и Скрынникову было составлено данное завещание, царицей была и другая Анна – Анна Григорьевна Васильчикова (как и в случае с Мариями – Нагой и Темрюковной). Сопоставив временные промежутки, исследователь приходит к выводу о том, что именно о последней идет речь в духовной грамоте.
То есть в каждом последующем случае исследователи увеличивали срок работы государя над духовной грамотой, имеющейся на сегодняшний день в наличии, и отодвигали дату окончательного изготовления документа?