Джорджиана задумалась, не изобрести ли себе увлекательное романтическое прошлое с запретными страстями и трагическими расставаниями, но поняла, что попросту не сумеет выставить свои выдумки в правдоподобном свете. Фрэнсис догадается, что она заимствовала их из романов.
– По правде говоря, у меня еще никого не было. Родители были слишком заняты другими делами и никак не поощряли мои увлечения. Один раз мне показалось, что я влюбилась – в семнадцать лет! По крайней мере, я старалась убедить себя в этом. Его звали Патрик Эллиотт. Он был сыном папиного близкого друга, часто бывал у нас дома, и я думала, что близкое соседство неминуемо породит доверие и привязанность. Полагаю, так же мы проникаемся любовью к собаке или… к поношенной шляпе. У него были кое-какие средства – достаточно для вполне безбедной жизни, – но боюсь, на этом список его достоинств обрывался. Родители стали подначивать Патрика – они хотели женить его, – и он принялся торжественно дарить мне цветы чуть ли не каждое утро. – Воспоминание об этом заставило Джорджиану поежиться и крепче стиснуть бокал. – Стоило ему начать демонстрировать свои чувства, как я поняла, что он мне вовсе не нужен. Мало того, он стал мне попросту отвратителен. Когда он подходил ко мне, я искала предлог улизнуть из комнаты. Я пряталась от него… один раз даже в буквальном смысле: пригнулась за спинкой церковной скамьи, чтобы он меня не видел, и только потом осознала, что ему конечно же был виден верх моего чепца. В конце концов он понял мои намеки.
– Ах, коварная! – воскликнула Фрэнсис. – Не сомневаюсь, ты разбила ему сердце. Щенки они все! Я удивляюсь, как людям вообще удается вступать в брак, честное слово. Большинство мужчин очень романтичным полагают кивнуть объекту своих чувств чуть явственнее, чем девушке рядом. А за всей их бравадой нет ровным счетом ничего – ни шпагу не удержат, ни женщину. Признаться, я всегда думала, что брак не для меня. Представляла себя богатой эксцентричной старой девой – воображала, что буду давать экстравагантные приемы с акробатами и пожирателями огня, окружу себя единомышленницами, а на Рождество забавы ради буду стравливать между собой детишек моей сестры. Но прошлым летом Джеремайя вдруг сделался привлекательным, и он… Что ж, я думаю, он идеально мне подходит. – Фрэнсис с наслаждением потянулась и окинула взглядом Джорджиану, ее платье, чепец и перчатки. – О Джордж, тебе, должно быть, неудобно в наряде для трапезы с Кэмпбеллами, – засмеялась хозяйка дома и хлопнула в ладоши. – Давай-ка раздобудем еще вина и найдем тебе более подходящую одежду.