Мамаша – Фрегат, что в морской заварушке,
Линкоры вела на британские пушки,
И мы, её Дочки, спешим поскорее
Врага навести на свои батареи.
Мы служим приманкой, мы служим в конвое.
Идём по ночам и берём за живое,
Как шалые девки ретивого сорта,
Что встретят матроса у каждого порта.
Шпионки, мы в гонке за нашим клиентом.
В финале – догнали и сдали моментом,
И – в полную мощь бронированных грудей –
Вступают хоралы британских орудий!
На море купчина кручины не чает,
Не чает, покуда сестёр не встречает.
И мы окружаем его, легкоума,
И груза лишаем без лишнего шума.
Наш флот – что-то вроде разинутой пасти.
Мы будим в противнике страсти-мордасти,
И пасть замыкается грозно и разом,
И поздно включать осторожность и разум!
При этом, Фрегата проворные Дочки,
Мы действуем живо и без проволочки:
На берег одна с донесеньем несётся,
Другая следить за врагом остаётся.
Там – горы, долины и дождик унылый.
Здесь – мы собираем наличные силы,
Здесь – кружимся в танце всё снова и снова
На плавной округлости шара земного.
Слепит нас луна, что сверкает и блещет,
Слепит нас волна, что бежит и трепещет,
Но сходимся, сёстры, железной оравой
В стихии, кипящей и слева, и справа.
Как девушки, ждущие выход невесты,
Смеются, разносят последние вести,
Так рядом со смертью друг дружке мы вторим,
И каждая каждой сигналит над морем:
«Что видишь? Сигналы иль молний разряды?
Что слышишь? Гром Божий иль гром канонады?
Что – что опознала? Тяжёлые тучи
Иль дым над армадой – враждебной, могучей?»
Врагу постоянно мы путаем карты,
Туманны-обманны здесь финиши-старты,
Но по окончании наших прелюдий
Вступают хоралы британских орудий!
Кончается мир – веселеют ребята:
Законы, над нами висевшие, сняты.
И в водах прибрежных, и в море открытом
Нет удержу нам, Дочерям знаменитым!
1899