– Видали? – показал этот тип на меня пацанам.– Все жуки тут твои что ли?
– А ты своего найди, понял?! А моего нечего брать!
Мне было горько от понимания, что этот гад всем разболтает теперь, где водятся жуки, и любой сможет проверить норку, и жукам там больше не жить. Я кричал, возмущался ему в лицо, однако никому больше не сказал про него худого слова. Он же повел себя иначе. Не придал я значения этому его «Видали?» Принялся настраивать против меня других мальчишек, и кое-кто из них высказался в его поддержку. И тогда я резко ответил тем, кто ему поддакивал, – одному, второму… И как-то получилось так, что число его сторонников росло, а я оказался один против всех, стал изгоем. Каждый теперь не упускал случая сказать мне что-нибудь обидное. Дальше – больше. Могли толкнуть, подставить ножку…
– Эти в садике, они все против меня! – пожаловался я родителям, не выдержав.
– На тебя руку поднимают? – спросил отец. – Дай хорошенько сдачи!
– Чему ты сына учишь?! – возмутилась мама. – Чтобы он со всеми дрался?
– Со всеми не потребуется, – заверил отец. – Одному врежет как следует, другие лезть поостерегутся.
Следующим утром я шел в детский сад как на бой. «Дайте только повод!» – думал. За этим дело не стало. Моя реакция на первый же толчок оказалась бурной. Получили все, кто меня обижал! «Пашу будто подменили!» – рассказывала воспитательница маме, когда она пришла вечером забирать меня из сада.
После этого мои обидчики сменили тактику. Стали надо мной смеяться, шутовски шарахаться в сторону: «Психический!» – однако, руки больше никто не распускал. Постепенно и подколки сошли на нет – отцовский рецепт оказался действенным.
Я гордился, видя, как воспитатели встречают моего отца: не знают, чем угодить. Будто смущаются от того, что такой солидный человек, всегда хорошо одетый, привыкший общаться с важными персонами, пришел к ним в обычный детский сад, как простой смертный. Отец работает в газете, он журналист, он художник! Изготовил для сада шикарный стенд с барельефом Ленина. А Ольга Ивановна нажаловалась отцу, что я осенил себя крестным знаменем. Нет, не от того, что ее увидел – с пацанами кривлялись между собой.
– Вот на кого надо молиться! – папа указывает мне на профиль Ленина на стенде.
Отец считает нужным верить в идеалы. Ими все дышит. Первое мая и седьмое ноября отмечает вся страна. Взрослые после праздничной демонстрации садятся компанией за накрытый стол. Мама испекла свои фирменные беляши и приготовила торт «Наполеон» по бабушкиному рецепту. Я, наевшись вкусностей, обласканный гостями, бегу во двор к шумным пацанам, чтобы шуметь тоже.