– Су-у-ука… – тянул он между гомерическими приступами. – А всё ж обыграл я тебя на прикупе.
Шеф, подойдя, уселся напротив и упёр подбородок в набалдашник трости.
Трость у него была интересная. Тяжеленная, с стальным наконечником. По слухам, внутри она была полая и содержала в себе шпагу. В рукояти же помещалась вместительная фляжка. В ней шеф держал малайский ром.
Во всяком случае, так утверждала Антигона. И добавляла, что ей этот ром довелось попробовать, и был он такой крепости, что у неё волосы на груди выросли…
– Однако рано радуетесь, милейший, – сказал шеф, обращаясь к Гере. – Мучительницу вашу окончательно изгнать не удалось. Да и не в моей это власти: не я её в этот бренный мир призвал, не мне и спроваживать.
Гера поднял голову. Глаза у него сделались масленые, на щеках багровели лопнувшие сосуды. Щетина торчала из подбородка во все стороны, как иглы дикобраза.
– Вы же обещали, – взмолился он. – Вы же мне… Я вам…
Шеф только флегматично пожал плечами, и достав кисет, принялся раскуривать трубку.
Гера посмотрел на меня. Я тоже пожал плечами – совершенно искренне.
– А что же мне делать? – наконец вопросил гость, глядя на шефа, как на истину в последней инстанции.
– Вас спасёт правда, – улыбнулся Алекс сквозь клуб густого вишневого дыма. – Одна только правда, и ничего кроме. Расскажите. Облегчите душу.
Гера с минуту смотрел в пустоту, теребил пуговицу на пальто, и когда та наконец оторвалась, подведя итог размышлениям, сунул её в карман и решительно сказал:
– Случайно это вышло. Несчастный случай. Я её напугать хотел. Толкнул легонько, а она и… Об камин.
– Да не мне, – брезгливо перебил Алекс. – С меня довольно и того, что вы признаёте вину, – он посмотрел в глаза гостю и добавил: – Рассказать нужно полиции.
Гера заволновался. Тоскливо заломил руки, глянул в окно – словно прикидывал, как бы сбежать.
За окошком наконец-то занимался серый зимний рассвет, бессолнечный и беспросветный.
– А без полиции – никак? – искательно спросил он. – А я уж в долгу не останусь.
– Никак, – строго сказал Алекс – Чтобы дух успокоился, сатисфакция должна быть совершенная. Око за око, зуб за зуб, – другого духи не приемлют. Конечно, лучше всего её упокоит ваша смерть, – Гера вздрогнул и отодвинулся от шефа подальше – будто бы это помогло. – Но добровольная явка с повинной тоже сгодится. Кресты – место намоленное, сакральное. Там вас дух покойной супруги не потревожит.