Второй раз пузырник надулся возле хлебного фургона. Пузырника окружили мальчишки и стали кричать всякие глупости и кидать в него поеденную червём сливу-дичку, но тот ничего не отвечал, и когда дородная продавщица отогнала всех прочь, лопнул, точнее тихо сдулся, превратившись в лужицу.
И вот я встретил моего третьего пузырника.
* * *
Свежим апрельским утром наша буханка ползла по просеке через грязь и гнилушки – искать место аварии на линии электропередач. У сто пятьдесят третьей опоры напарник остановил машину:
– Кабеля нет. Черти, опять срезали, что ли? Ворьё!
Он спрыгнул вниз, прижал руку к правому боку (у него дня два уже кололо что-то в правом боку), скривил губы, глядя на осколки изоляторов, лежащие под столбом. Я тоже вылез. Почти недвижимый воздух наполнял лёгкие ощущением спокойствия, отрешённости. «Пустяки, – говорило утро, – мелочи». «Пустяки» – вторила ему неровная трель припозднившейся зарянки.
– Тереть-перетереть! Придётся ехать на базу: склянки забыли.