Неужели пронесло?
В спальне послышался такой же вздох. Алекс, видимо, тоже не мог поверить, что брат просто ушел. Или я не услышала последней части разговора, из-за которой Дмитрий передумал.
Вода в ванной остыла. Впрочем, и лежать в ней больше не хотелось. Наскоро помывшись, я завернулась в халат Алекса и вышла в спальню.
Александр сидел в кресле у окна, задумчиво потирая висок. Когда я вошла, резко вскинул голову и посмотрел вопросительным взглядом.
– Значит, картина, – усмехнулась я.
Жених замялся.
– Ты все слышала?
Я улыбнулась и села на кровати. Полотно даже сейчас казалась притягательной и невероятно красивой.
– Ты не подумай, что я каждый день сюда кого-то вожу, – начал оправдываться Алекс. – Просто было пару раз.
– Я все прекрасно понимаю.
Он выдохнул, и его плечи опустились.
– Ты просто чудо, – сказал с улыбкой.
– Я знаю.
Улыбка жениха стала еще шире, а взгляд приобрел неожиданную нежность.
– То, что сказал Дима, – произнес он, – чистая правда. С первого дня нашего знакомства говорю ему, какая ты замечательная.
Я сложила руки на коленях и задумчиво опустила голову набок.
– Кажется, я теперь знаю, почему он меня терпеть не может.
– Ты преувеличиваешь. – Лицо Алекса чуть скривилось.
Я красноречиво посмотрела на него исподлобья.
– Ну, ладно, – выставил он перед собой руки. – Он действительно тебя ненавидит.
Если даже ему стало очевидно, что Дмитрий меня, мягко говоря, недолюбливает, то осталось только подтолкнуть Алекса в нужную сторону. А именно: одержать верх в состязании.
– Каковы твои шансы на победу?
– Не так много, как бы хотелось, – уклончиво ответил он.
Неубедительно.
Я встала с кровати и подошла к жениху.
– Постарайся еще раз поговорить с ним.
– Я пытался, Летта, но он слышать ничего не хочет.
Отказы Дмитрия выглядят слишком странно. Меня это даже стало наталкивать на мысль, что он действительно готовится к покушению на брата.
Я грустно вздохнула и опустила глаза.
Видимо, придется начать сразу с козырей.
– Ну, ладно. Делай как знаешь.
Я в одно мгновение развязала узелок пояса и скинула с себя халат, оставшись стоять, в чем мать родила.
Лицо Алекса вытянулось, а зрачки расширились так, что почти полностью закрыли радужки. Кадык судорожно дрогнул, будто оборотень сделал большой глоток.
– Ладно, – выдохнула я, – пойду, оденусь и прогуляюсь. Скоро будет не до отдыха.