Она сжимает большой и указательный палец в кольцо.
Через несколько ударов сердца я киваю.
– Ладно. – Затем я склоняюсь на стуле вперед. – Так что собираемся делать мы?
Айви встает.
– Не знаю, как ты… но я хочу пойти спать.
– Но как же мистер Уиллис?
– Одри, – огрызается она. Но затем смягчается: – Прости. Уже поздно. Меня едва не убило зеркалом. У меня все болит. Давай отложим расследование до утра. По крайней мере, у меня прояснится голова и мы сможем составить план. – Она берет меня за руку. – И я обещаю, план будет. Я не успокоюсь, пока Кловер не вернется в целости и сохранности.
Я колеблюсь.
– Ладно, – соглашаюсь наконец.
Следую за ней вон из комнаты и едва не наступаю ей на пятки, когда она резко останавливается. Миссис Эббот ждет у своего кабинета. Я хмурюсь и морщу нос, когда снова чувствую запах: хлористый, будто кто-то вернулся из бассейна. Странно.
– Хотела убедиться, что вы, девочки, благополучно вернулись в свою комнату. Но вы не ушли далеко.
Айви пожимает плечами.
– Прошу прощения, мисс. Мне стало немного дурно. Одри захотела, чтобы я посидела. Но сейчас мне уже лучше.
– Пойду принесу ей содовой из столовой, – говорю я.
– Нет… у вас, девочки, достаточно волнений на сегодня, и я не хочу, чтобы вас отвлекали завсегдатаи вечеринок. Я попрошу кого-то из кухонного персонала принести вам что-нибудь.
– Спасибо, – говорит Айви, и я киваю. Затем мы быстро оббегаем директрису и возвращаемся в нашу общую комнату.
– С ней точно что-то не то, – говорю я, едва мы оказываемся вне зоны слышимости. – Ты это почувствовала? Как отбеливатель или что-то вроде.
– От миссис Эббот, да? Я тоже почуяла. Но не стоит бежать впереди паровоза. Как я и сказала, отдохнем и подумаем утром.
Айви взбегает по первому лестничному пролету, когда сверху раздается голос:
– Подумаем о чем?
Выше по лестнице появляется разъяренное лицо Араминты. Ее обычно уложенные волосы растрепаны, щеки раскраснелись от гнева. В своем блестящем платье она похожа на разъяренного ангела.
– Что происходит? Почему тут была полиция? Почему никто мне ничего не сказал?
– Не все на свете касается тебя, Минти, – говорит Айви. Я встаю рядом, сложив руки на груди. Усталость наваливается на меня тонной кирпичей.
– Не надо мне тут этих «минти». Говорите, что знаете. Я староста! Не ты, Айви. Или ты забыла?