Монастырь?
Брак по расчёту и объединений семей, а я – бастард ненужный?
Я попала в средние века, кажется…
И ещё больше пугает, что это не средневековье, а моя реальность.
– А что скажет мама, когда узнает, как мы со мной хотите поступить?
– Нина? – поднял брови Владимир. – Она ничего не скажет. Я объясню ей необходимость этого, поверь. Она не будет на твоей стороне, если ты об этом.
Да уж. А ведь он прав – он настолько зомбировал маму, что она легко поверила Динке и не вступится за меня. Даже говорить с ней об этом бессмысленно.
Отправит он меня в этот монастырь, как пить дать, отправит.
И я уверена, что там никакой не лицей, а просто самая настоящая тюрьма для девочек.
Нельзя туда попасть.
А значит, Архип не должен даже близко подходить.
От этой мысли стало грустно до слёз.
Я бы хотела провести с ним ещё такие вечера, как сегодня. Очень.
Но они против нас.
Никаких «нас» никто не будет.
Все уже давно решено и поблажек нам обоим не будет.
Уверена, что его папочка также способен запихать любимого сына, которого продал за деньги, как барана, в какое-то заведение закрытого типа, как тот монастырь, куда меня грозится спрятать Владимир. Только для мальчиков. А так – та же самая неволя и тюрьма.
Я боялась бешеную Динку, но угрозы Владимира куда серьёзнее.
Нет, я никому из нас такой судьбы не желаю. Пусть лучше считает, что его чувства остались без ответа.
– Надеюсь, ты меня услышала, – сказал он и вышел, оставив меня в полном раздрае.
– Услышала, да, – говорила я уже двери. – Я вас всех прекрасно сегодня услышала. Жаль только до восемнадцати мне ещё очень далеко…
Я судорожно вдохнула воздуха в лёгкие, чувствуя как накатывает истерика от отчаяния.
Беспомощно осела на палас возле кровати и опёрлась о матрас спиной.
Во что превратилась моя жизнь?
В ад на земле.
Даже пожаловаться на жизнь некому.
С Катей мы общаемся хорошо, но пока не так близко. Я не готова ей раскрывать все «прелести» в моей семье.