– Сильно много о себе думает, – оживился Сергей, который прислушивался к разговору, меланхолично размешивая сахар в кружке. – Всех считает ниже себя, не начальник, а царь поезда.
Мать искоса бросила в его сторону тревожный взгляд.
– Ну что ты, Сережа, начальство как начальство. У каждого свой характер, ты вот горячий, как кипяток, не думаешь ни о чем и мелешь что попало своим языком.
– А чего он замечание мне сделал, что форма в пятнах?! Сам ходит, пальцем не пошевелит. А у меня работа такая, между прочим. Опасная!
– Знаю, сынок, знаю, ну не горячись. – Мать заерзала в кресле, снова со страхом поглядывая на Гурова, не причинят ли резкие слова сына ему вреда. – На пустом месте зачем заводиться, мы люди скромные, не надо начальству перечить, заступиться потом некому.
Лев Иванович краем уха слушал их перебранку, с вниманием разглядывая одну фотографию за другой. Женщины в форменных блузках и костюмах позировали на фоне вагонов с табличками разных направлений. Почти все старше 40, полные, с похожими короткими стрижками, но среди них он не смог отыскать девушку-проводника из вагона, в котором ехал.
– Простите, Валентина Сергеевна, можете показать на фотографии погибшую Светлану?
– Да вот же она. – Со вздохом собеседница провела пальцем по лицу смуглой невысокой женщины, далеко за сорок лет.
Тусклые, рано постаревшие черты лица, короткие волосы с сединой, приземистая фигура – никакого сходства с юной красавицей из поезда.
– Я пойду, поздно уже. Спасибо за чай, – поднялся Лев Иванович и попросил парня: – Сергей, проводи, боюсь, собака опять кинется.
Тот неохотно поднялся, накинул куртку. На пороге веранды, не желая выходить на холод, он откровенно зевнул:
– Да идите, не бойтесь. Наш Трезорка старый, зубов уже нет, только брехать может.
– Да не боюсь я пса, Сергей, еще пара вопросов у меня к тебе. Мать твою не хотел тревожить.
В ответ Сергей угукнул и, поплотнее укутавшись в старый ватник, прошагал до забора следом за Львом Ивановичем:
– Ну, говорите.
– Ты помнишь проводницу, которая была в вагоне? Девушка, симпатичная. Вы с ней еще перемигивались насчет моего опьянения.
– Помню, – согласился Сергей. – Ничего такая, да.
– Ты ее раньше видел? И потом после взрыва она была на перроне?
– Новенькая, раньше не видел. А после взрыва я сразу с мамой в больницу рванул, про нее и не вспомнил.