Глава 5.
Мэй проснулась как всегда рано, привычно прислушалась к тишине в доме: обычно Алиса вставала раньше своих родителей и начинала «бродить»: шла на кухню, чтобы стащить шоколадное печенье, начинала писать записки, чтобы тайком рассовать их по карманам родительского пальто в прихожей. Сегодня было тихо. Мэй вспомнила, что она дома одна. Что-то было необычное в сегодняшнем дне, но что – было непонятно. Мэй попыталась вспомнить свой сон, но, ничего не вспомнила, а лишь испытала что-то вроде радостной волны, которая внезапно накрыла ее. Это еще что за новости, подумалось Мэй, но волна неистовой радости толкала ее изнутри, сердце забилось быстрее и голова слегка закружилась, но Мэй почему-то это не испугало. Она присела на диванчик и сделала несколько медленных глубоких вдохов-выдохов; «вдыхаем любовь, выдыхаем благодарность» – вспомнила она слова своего тренера по йоге.
Примерно через час Мэй сидела в своем любимом кафе за столиком с видом на старый замок и пила свой капучино с соленой карамелью. Книга о мифических существах лежала на столе, Мэй медленно листала ее. Настроение было приподнятое, обычно так бывает, когда длинная зима еще не кончилась, но в воздухе уже чувствуется нежный свежий аромат неумолимо приближающейся весны, слышится пение птиц, редкий солнечный луч робко скользит по стволу дерева, и ты почти чувствуешь, как благодарно оно принимает эту легкую теплоту. Но за окном был мрачный ноябрь, зима еще даже не началась!
«Мэм, вы сегодня светитесь» – услышала Мэй голос официанта. Мэй поблагодарила его и задержала взгляд на нем: совсем молодой, двадцати нет, высокий, худой, но широк в плечах, глубоко посаженные голубые глаза улыбались.
– Давно занимаешься футболом? – спросила Мэй
– Мэм, да вы просто Шерлок Холмс, – ответил официант.
– Скорее мисс Марпл, – рассмеялась Мэй. Ей хотелось смеяться и петь.
– Заглядываешься на молодых футболистов? – услышала Мэй голос Моники.
Легко чмокнув Мэй в щеку, Моника уселась напротив Мэй и жестом подозвала официанта.
– Дайте мне того же, что и ей, только покрепче, – попросила Моника и продолжила нарочито сексуальным низким хрипловатым голосом: – Для такого же сияния глаз и кожи. Моника закинула ногу на ногу и «призывно» посмотрела на официанта.
– Принесите ей один американо, – сказала Мэй слегка удивленному официанту.