Однажды случилась страшная засуха, земля оскудела и перестала питать своими соками сады и поля атлантов. Тогда Верховный жрец вмешался и дал свой мудрый совет в ту пору еще молодому правителю Хроносу. И тогда они встретились не в Высшем храме жрецов Атлантиды, как обычно, а в доме самого Микара.
Хроносу вдруг ярко вспомнил тот знойный день, когда он в сопровождении верных слуг прибыл к Микару. Хронос оставил своих людей томиться на солнце перед дворцом жреца, а сам вошел под покров террасы с колоннами из красного гладкого камня. В самом конце открывшейся его взору широкой галереи появился человек в просторных белоснежных одеждах, он, почтительно кланяясь правителю, пригласил его войти во дворец Верховного жреца. Тяжелые дубовые двери растворились перед ним и Хронос оказался в огромном зале со сводчатым куполообразным потолком. Украшенный лепными изображениями неведомых зверей и птиц потолок был так высок, что звук неторопливых шагов Хроноса, многократно умноженный и отраженный величественным куполом, громким эхом разносился вокруг.
И вот, наконец, в зале появился сам Микар. Небесная голубизна его проницательных глаз особенно подчеркивала бледность лица.
Жрец неторопливым жестом руки, почти до запястья укрытой белоснежной тканью одеяния с едва заметным золотистым орнаментом, пригласил Хроноса сесть. Здесь, почти в самом центре зала, в темном ворсе огромного ковра тонули изогнутые витые ножки двух массивных кресел и небольшого стола. На столе стояли только прозрачные бокалы для питья, да узорчатый кувшин, фруктов, украшающих стол каждого дома, не было. Да и откуда же им было в тот год взяться. Нещадное солнце тогда палило и палило, истощая землю атлантов, не позволяя дождю пролиться на утомленную жаром землю. Голод страшной темной тенью почти распростер свои крыла над страной.
Хронос помнил, как они молча смотрели друг на друга. Первым негромко заговорил Микар.
– Правитель Хронос, я пригласил тебя, чтобы говорить об опасности, нависшей над страной. А она велика. Если ты помнишь, на памяти живущих ныне не было такого истощения почвы. Природа всегда определяла, когда ей питать эту благодатную землю живительной влагой. Отныне циклы изменились, и людям придется самим позаботиться о своей земле.
Микар погрузился в недолгое молчание, по привычке, обдумывая все уже сказанное им и все, что еще предстоит ему сказать.