– Что ты Дед всё зарядил «мой Серёга, мой Серёга», – передразнила его Ирина, – оба они твои племянники!
– Это ты правильно заметила Ирина, – опомнился Иван Романович, – просто воспитанием Серёги я занимался полностью. Тогда сестре Клавдии было тяжело. Вот и пришлось мне исполнять роль отца. Справедливости ради надо сказать папа для него может быть я был неплохим, а вот Макаренко Антоном Семёновичем оказался неважнецким, – прозевал я на каком-то жизненном этапе Серёгу. На зону попал. А уж воспитанием Вовки занимался Серёга, и конечно Захар имел на него влияние. Да что я тебе рассказываю, ты всю подноготную нашей родни знаешь.
При упоминании Захара Ирина мило и загадочно заулыбалась, что не ушло от острого взгляда Ивана Романовича.
– Ты ещё Ирина не знаешь, какая оказия произошла с нашим родом. Под новый год, Дед мороз сподобил нас ещё одной родственницей. И кто бы знал, что жила и росла в нашем дворе хорошая очаровательная девочка, которая сейчас работает милиционером, – наша родственница.
– Это ты Иван не про Надю – ли говоришь? – вытерев фартуком, луковые слёзы с глаз, спросила Ирина.
– Про Надю, про неё родную, – молвил Иван.
– Она, мне кажется, в положении?
– Уже нет. Родила девочку вчера, – Ларой назвала.
– По каким каналам она вам родственницей стала?
– Она Захару приходится родной дочкой. Он не знал, что она его дочь. В могилу ушёл в неведение.
– Да у Захара столько женщин было за его жизнь, что каждая наверно подарила ему по дитяти, – сказала Ирина.
– Быть то были, но ребёнка ему только Нина Зарецкая подарила, это я точно знаю. Я знал её хорошо и их отношения были, считай у всего города на виду. Насколько я знаю, эта Нина ничем криминальным не промышляла, как ты в молодости. Хотя из других источников я слышал, что Захар её перекроил под себя, и она была в его делах первой помощницей. Любила Захара преданно, была до их встречи военным авиатором. Но по состоянию здоровья её комиссовали из ВС. Сама руки на себя наложила. Когда Захара в очередной раз арестовали, вот она и отравилась в роддоме. Тайну о дочке попечители хранили за семью печатями. Её удочерила женщина, работавшая в больнице. Потом по воле случая, ей дали квартиру в нашем дворе. А мы и ведать не ведали, – переехала новая жительница с грудным ребёнком. Как говорят обычное дело. Захар знал эту женщину и общался с ней, как с соседкой и не больше. И Надя у него на глазах росла, а вот, что это его дочь он не догадывался.