– Гроза!
– Что?
– Вчера же была гроза, – возбужденно повторила я. – Вот причина пожара.
Мужчина нахмурился и погрузился в свои мысли.
– Я видела, как вчера вечером она сверкнула в лесу. Наверное, это из-за нее загорелся дом.
– Гроза, говоришь, – пробормотал он, потирая подбородок.
– Да, но дождь, наверное, прошел стороной и ушел в море, а молния сверкала.
– Ты думаешь?
– Уверена!
– Катарина, – свёкр заглянул мне в глаза. – Вчера не было грозы.
* * *
Я гнала коня так быстро, насколько могла. Мной овладели ярость и горе, выхода которым не было даже через слезы.
Впереди лежала поляна и обрыв, на котором стоял заброшенный замок. Был день, но это место будто накрыли тенью и туманом, придавая зловещий вид. Гнев затмил разум, и мне не пришло в голову, что стоит держаться от такого места подальше.
Подскакав к входу в замок, я спрыгнула с коня еще до того, как он успел остановиться. Стремительно взбежала по лестнице, чувствуя, что готова выплеснуть ярость на источник всех своих бед и, промчавшись через пролёт, ворвалась в комнату.
Маг, казалось, с момента нашего расставания не изменил даже положения тела. Он все так же сидел на полусгнившей софе рядом с костром, разве что на этот раз на нем не было плаща.
Перевернутые капли под глазами теперь выглядели как насмешка. Создавалось ощущение, будто тот плакал, но было видно, что Лиан злорадствовал и даже не пытался этого скрыть.
– Что ты натворил?! – гневно выкрикнула я, надрывая голос. – Зачем?! Что они тебе такого сделали?! Что я тебе сделала?!
– Не понимаю, о чем ты, Катарина, – спокойно пожал тот плечами, но было заметно, что его только позабавил мой гнев.
– Это ты их убил?! – еще сильнее распалилась я. – Признавайся!
– Я не понимаю, о чем ты говоришь.
– Я загадала желание и увидела молнию. Но в городе мне сказали, что вчера не было грозы. Это ты! Ты их убил!
От переизбытка чувств – злости и скорби – я на время потеряла голос, сжала крепко зубы, чтобы задушить рыдания, и в отчаянии прижала ко лбу кулаки.
– Почему ты это сделал? – сдавленно спросила я, чувствуя, как приходит бессилие, от которого хотелось рухнуть на пол и заскулить.
– Нужно было четче формулировать свое желание, Катарина.
Я отняла кулаки ото лба и посмотрела на него, а у самой в глазах застыли слезы.
Лиан, наконец, сбросил маску своего добродушия. Злобная усмешка и высокомерие во взгляде показало настоящее лицо – лицо человека, для которого мои стенания были музыкой.