Упомянутый Дерримен был проживающий неподалеку мелкопоместный помещик, прославивший себя в это тревожное военное время тем, что его племянник находился в рядах территориальной конницы.
– Мы слышали, что конница проходила вчера здесь по дороге, – сказала Энн. – Говорят, красивое было зрелище, и вид у них очень бравый.
– Э! Все же это регулярные войска, – сказал мельник Лавде, оставляя при себе более суровую критику как явно неуместную. Однако его мозг, воспламененный появлением драгун, послуживших целью его неожиданного визита, никак не хотел переключиться на разговор о территориальной коннице.
– Вот уже пять лет, как Джон не был дома, – сказал мельник.
– А в каком он теперь чине? – спросила вдова.
– Он старший трубач драгунского полка, сударыня. Он у меня хороший музыкант.
И мельник, который был добрым отцом, принялся рассказывать, что Джону пришлось-таки понюхать пороху. Он пошел и записался в армию одиннадцать лет назад, когда тут по соседству был расквартирован полк, и здорово рассердил этим отца – ведь тому хотелось, чтобы сын продолжал его дело на мельнице. Но так как парень сделал это не очертя голову – он с малолетства твердил, что хочет быть военным, – мельник решил не мешать ему идти своим путем.
У мельника Лавде было два сына, и теперь припомнили и второго: Энн заметила, что ни один из его сыновей, как видно, не был расположен продолжать дело отца.
– Да, – произнес Лавде уже менее лучезарным тоном. – Роберту, видите ли, вынь да положь, захотелось стать моряком.
– Он много моложе своего брата? – осведомилась миссис Гарленд.
Почти на четыре года, объяснил мельник. Старшему сыну, солдату, тридцать два, а младшему, моряку, двадцать восемь. Когда Боб вернется из плавания, надо будет уговорить его остаться на мельнице помогать отцу и не уходить больше в море.
– Мельник-моряк! – промолвила Энн.
– Ну, он разбирается в нашем деле не хуже меня, – сказал Лавде. – Я ведь его тоже, как и Джона, прочил на свое место. Да что это я так разболтался, – спохватился он вдруг. – Пришел-то я вот зачем – попросить вас, сударыня, и вас, Энн, голубушка, отужинать со мной и с моими друзьями чем Бог послал. Хочется мне сделать приятное моему сыночку теперь, когда он опять попал в наши края. Нельзя же, как говорится, не отметить, что сынок вернулся домой цел и невредим.