Прошла неделя, прежде чем пути Энн Гарленд и этого геркулеса скрестились вновь. Но вот однажды вдова снова начала поговаривать насчет газеты, и хотя это поручение было Энн очень не по душе, она согласилась выполнить его, так как миссис Гарленд настаивала на сей раз с необычным упорством. Почему мать стала придавать такое значение этим пустякам, было Энн совершенно непонятно, но она надела шляпку и отправилась за газетой.
Как она и ожидала, около перелаза через ограду, которым она пользовалась иногда, чтобы сократить путь, маячил Фестус, всем своим видом показывая, что дожидается ее. Увидав его, Энн пошла прямо, словно и не собиралась вовсе переходить за ограду.
– Разве вы не тут ходите? – спросил Фестус.
– Я решила пойти кругом, по дороге, – ответила Энн.
– Отчего же?
Энн промолчала, показывая, что не расположена к разговорам.
– Я хожу по дороге, когда роса, – промолвила она наконец.
– Сейчас нет росы, – упрямо сказал Фестус. – Солнце сушит траву вот уже часов девять кряду. – Секрет заключался в том, что тропинка была более пустынной и укромной, чем дорога, и Фестусу хотелось прогуляться с Энн без помех. – Но мне, конечно, нет до этого дела, ходите где вам нравится. – И, спрыгнув с перелаза, он направился в сторону усадьбы.
Энн, подумав, что ему и в самом деле безразлично, где она пойдет, избрала тот же путь, что и он, но тут Фестус обернулся и с победоносной улыбкой стал ее поджидать.
– Я не могу идти с вами, – непреклонно заявила Энн.
– Вздор, глупенькая вы девочка! Я провожу вас до поворота.
– Нет, прошу вас, мистер Дерримен! Нас могут увидеть.
– Ну-ну, к чему такая стыдливость! – сказал он игриво.
– Нет, вы знаете, что я не могу позволить вам идти со мной.
– А я должен.
– А я не позволяю.
– Позволяйте или не позволяйте, а я пойду.
– Значит, вы крайне неучтивы, и мне придется подчиниться, – сказала Энн, и в глазах ее блеснули слезы.
– Ой, ой! Стыд мне и позор! Клянусь честью, ни за что на свете больше этого не сделаю! – полный раскаяния, воскликнул молодой фермер. – Ну, полно, полно, ведь я же думал, что ваше «ступайте прочь», означает «пойдите сюда», как у всех прочих женщин, особенно вашего сословия. Откуда мне знать, что вы, черт побери, говорили всерьез?
Так как Фестус не трогался с места, Энн тоже стояла и молчала.
– Вижу, что вы чересчур уж осторожны и совсем не так добродушны, как я думал, – в сердцах проговорил Фестус.