Женщины, сидевшие недалеко от них и разговаривавшие полушепотом, замолчали, сочувственно глядя на Настю. Одна из них хотела встать, чтобы успокоить девочку, но Влад покачал головой: «Не надо».
Он молча сидел рядом с Настей и ждал, пока первая волна горя пройдет, сам недавно перенес потерю матери, и понимал, что значит для совсем юной девушки, в сущности, девочки на глазах потерять отца.
Настины худенькие, заостренные плечики долго вздрагивали в темноте, а Влад молчал, зная, что его слова сейчас будут бессмысленны. Потом Настя затихла, и Влад опять осторожно взял ее за руку, она не выдернула ее, напротив придвинулась к нему поближе. Он почувствовал, какое замерзшее у нее тело – ледяные руки, зубы стучат мелкой дробью, но Настя ничего не замечает, убитая свалившимся на нее горем.
Влад осторожно поднял ее с пола и утроил промеж нескольких женщин, одна из них скинула теплый платок и замотала ее ноги, приговаривая: «Что ж ты миленькая, совсем замерзла!».
Когда Настя поняла, что Влад направился к выходу из подвала, то непроизвольно вскрикнула:
– Нет! Не уходи! – хотела побежать вслед за ним, но одна пухлая, похожая на мягкую сдобную булочку женщина обняла ее за плечи и прижала к себе:
– Он вернется. Подожди его.
Влад, а с ним еще один мужчина, Настя вспомнила его имя – Матвей, исчезли. Ей казалось, что время замерло и тянется как жидкая резина, в какой- то момент на нее нахлынула паника – а вдруг Влада сейчас убьют как папу? Настя дернулась, чтобы встать, но ее опять остановила женщина с пухлыми руками, ее звали Наташа, она мягко, произнесла:
– Девонька, они скоро придут.
И Настя почему- то поверила ей, наверное, захотелось поверить, от Наташи пахло ванилью, сахаром и свежеиспеченными ватрушками с творогом.
Настин желудок свело – неужели она хочет есть? После всего, что с ней произошло? И сколько сейчас времени? Сколько они сидят в этом сыром подвале? И почему нельзя отсюда выйти?
Но она молчала, не хотела задавать вопросы, потому что уже боялась услышать ответ. Когда паника новой волной чуть не накрыла ее, она услышала голоса Влада и Матвея, постепенно их слова звучали все четче:
– Хорошо, что успели забрать продукты и одежду, пока нас не заметили всу- шники.
– Суки, ненавижу их! С четырнадцатого года здесь засели!
Настя заметила в руках у появившегося Влада и Матвея большой мешок с одеждой, вторая сумка также была огромной и бесформенной. Когда высыпали содержимое в центр комнаты, многие женщины вздохнули с облегчением – несколько упаковок воды, печенья, консервов и пять буханок хлеба.